Рецензия на фильм «Обезьяна»

Молодой эстрадный комик Тревор хочет стать таким же знаменитым, как его кумир Стив Мартин. Однако он абсолютно бездарен и как автор, и как исполнитель. Его «таланта» хватает лишь на то, чтобы испытывать терпение считаных посетителей провинциального комик-клуба. Хотя Тревор не сдается, он все сильнее отчаивается. Наконец, депрессия и ярость превращают его в мелкого пироманьяка, поджигающего туалетную бумагу и мусорные бачки. Затем парень заключает сделку с дьяволом (он обменивает одну из своих шуток на вкусное яблоко), и на экране проливается кровь.

«Если не знаешь, о чем снимать, снимай кино о себе». В прошлом этот закон артхауса помог прославиться нескольким примечательным режиссерам. Например, Ричарду Линклейтеру и Кевину Смиту. Джоэл Потрикус тоже сделал верную ставку. Его малобюджетная трагикомедия «Обезьяна», вдохновленная провалом Потрикуса как стэнд-ап комика, получила два дебютантских приза на МКФ в Локарно и добралась аж до российского проката. Правда, очень ограниченного.

Почему этот фильм показывают лишь на нескольких сеансах? Потому что «Обезьяна» – это не увлекательный, тонкий и остроумный артхаус вроде «Клерков» и «Перед рассветом». Наоборот, это вялая, нелепая, любительски снятая и одновременно претенциозная лента, пропитанная зашкаливающим эгоизмом ее создателя («Я знаю, что бездарен, но вы будете смотреть мое кино, потому что моя бездарность неотразима!»). Смотреть ее так же приятно, как слушать скрежет когтей по доске. «Обезьяну» вполне можно было применять в Гуантанамо для пытки террористов.

Конечно, у американца есть защитники, которые настаивают, что «Обезьяна» – это убедительный портрет мелкотравчатого лузера и что фильм становится интереснее во второй половине, когда слегка уходит в сюр (понятно, ни на какие реально сюрные эффекты у режиссера не было денег). И, конечно, кому-то Тревор нравится просто потому, что они узнают себя в парне, который живет в крохотной квартирке, спит под портретом Мартина и ходит на работу в единственной приличной рубашке и плохо повязанном галстуке. Но главное «достоинство» картины – это ее главный недостаток. Потому что именно убедительность Тревора делает его скучнейшим и непривлекательным персонажем. Ведь если бы нас увлекали жалкие лузеры, наше искусство было бы совсем иным. Фокус «Клерков» и прочих удачных произведений о неудачниках в том, что они исказили реальность и сделали своих героев интереснее, чем они должны были быть. Тревор же так же жалок и банален, как, наверно, был жалок и банален Потрикус, когда выступал на сцене. Поэтому слушать его и смотреть на него мучительно. И уход картины в сюр ничуть ее не спасает.

Ведь Тревор с зажигалкой, Тревор с коктейлем Молотова и Тревор с окровавленной бейсбольной битой – такое же нудное и тоскливое ничтожество, как Тревор с микрофонной стойкой, Тревор у старенького телевизора и Тревор, разогревающий готовый обед в микроволновке.