"Холера развивается нормально..."

К ИСТОРИИ ИГРЫ В МОЛЧАНКУ
Пожалуй, уже с самого начала 90-х самых нетерпеливых и особо чувствительных членов нашего содружества стали посещать, а потом и одолевать не слишком веселые мысли об итогах разразившейся киноперестройки. Вроде бы свершились все самые дерзкие реформаторские мечтания, рожденные легендарным 5-м съездом СК СССР. Пришла столь безграничная свобода, что, как шутили острословы, можно было сдать в Госкино незасвеченную пленку и получить прокатное разрешение. И все было бы чудненько, если бы этот выстраданный и заслуженный праздник счастливой вольницы и сбывшихся реформаторских грез не отравляла тревожная мысль, что «кина-то нет», что грандиозные перестроечные пертурбации не обернулись равновеликим качественным ростом нашего кино. И сколь бы истошно не объявлялись на церемониях «Ники» и всевозможных «Кинотаврах» имена новых триумфаторов, как бы ловко ни набивали цену иным кинотворениям, назначенным в шедевры перестроечного кино, трудно было отвертеться от ощущения, что мы не только не переживаем никакого творческого взлета, но быстро отступаем и даже скатываемся с тех высот, которые были взяты в крутые времена советской кинодавиловки.
Году в 93-м в отделе современного отечественного кино мы провели тщательное коллективное исследование художественного уровня тогдашнего перестроечного кино. Заглянули во все его даже самые дальние и малоизвестные уголки, проанализировали все – новые темы и мотивы, пришедшие в наше кино, попытались объективно оценить, что произошло с жанрами и стилевой палитрой российского кино. В работе участвовали нииковцы и независимые, наиболее продвинутые знатоки киноперестройщины. И все, как один, не сговариваясь, пришли к неутешительнейшему выводу – рапортовать о каких-либо «рассветах», «взлетах», «прорывах», «озарениях» нет абсолютно никаких оснований. Иным из участников этого медосмотра показалось, что дело вообще пахнет керосином: мы переживаем настоящую творческую катастрофу. Падаем! Трудно передать реакцию начальства на наше «открытие». Скажу только, что рукопись толстенной книги под названием «Цена свободы» так и осталась лежать в институтском шкафу. И если сказать честно, то как-то не особенно горела душа драться за ее издание. Уже начиналось «малокартинье», дела в нашем кино пошли так худо, что пришлось поневоле последовать принципу «В доме повешенного не говорят о веревке». При желании в книге можно было найти достаточное количество аргументов для того, чтобы правительство перестало выделять на кино даже те жалкие крохи, которое оно тогда выделяло. Не хотелось оказаться в роли «пятой колонны».
Всех же прочих озабоченных творческим уровнем нашего кино, его репертуарной политикой обезоружил и надолго «профилактировал» тогдашний лидер СК Сергей Соловьев, официально объявивший с трибуны одного из пленумов Союза лукавую формулу: «У нас нет никакого творческого кризиса. У нас есть кризис кинопроката». Кризис кинопроката действительно был и есть. Но ведь и он в значительной степени был порожден кошмарным уровнем репертуара российского кино, его чернушно-помоечной направленностью. Трудно поверить, что такой тонкий художник как Сергей Соловьев не чувствовал, не понимал, не видел тогда подлинных масштабов этого бедствия. Тем не менее, – возможно, из гуманных соображений – он предпочел не ссориться с вверенным ему кинематографическим народом и заслонил одну грозную проблему другой. Точь в точь как в известной утесовской песенке «Все хорошо, прекрасная маркиза»…
С той поры игра в молчанку у нас столь твердо вошла в традицию, что когда в конце прошлого годы мы все же отважились, наконец, провести пленум по творческим вопросам, то выход из многолетней немоты дался с таким диким напряжением, что невольно напоминал знаменитую сцену с заиканием из документального пролога к «Зеркалу» Тарковского.
Вот почему, затевая анкетный опрос о творческом состоянии нашего кино, не шибко верили, что хоть кто-нибудь пожелает откликнуться на него. Но наши страхи не подтвердились. Видимо, у членов Союза, у подавляющей его массы, родилось убеждение, что пора оценивать художественный уровень нынешнего российского кино не по количеству ежегодно выдаваемых «Ник», «Золотых овнов», «Золотых витязей» и прочих приятных регалий, а по реальным достоинствам.
РАСЦВЕТ ИЛИ УПАДОК ?
«Как Вы охарактеризуете кинопропроцесс последнего десятилетия?»
Первый вопрос в анкете был, по сути дела, самым главным.
Практически половина опрошенных из предложенных вариантов ответа твердо выбрало определение «кризис». Конечно, столь негативная оценка российского кино половиной (!!!) участников данного исследования – горький сюрприз. Но в ней есть и позитивный элемент – мы трезвеем, начинаем осознавать, откуда растут ноги наших главных бед.
Голоса другой половины опрошенных распределились между двумя более позитивными версиями. Одни квалифицировали наше нынешнее состояние как «накопление сил». Остальные – еще оптимистичней, а именно как «начало выздоровления».
Общий баланс настроений, распределившийся между тремя основными версиями ответов, выходит все же по-своему вполне обнадеживающим.
Да, кризис налицо. Но есть и какие-то просветляющие моменты, надежды на исцеление и последующий подъем.
Но к чисто арифметическим итогам голосования по главному вопросу анкеты необходимо сделать еще один комментарий. Предчувствуя, что отношение членов СК к творческим итогам минувшего десятилетия может не уместиться в три предложенные версии, мы оставили место для свободного ответа, назвав эту дополнительную рубрику «Другие характеристики». И вот тут-то большинство участников опроса отвело душеньку! Каких только «характеристик» мы не встретили! Острословы и остроумцы показали свое искусство во всем красе.
Правда, каких-то иных позитивных оценок происходящего нашлось немного. А именно: «освоение новых экранных технологий», «пауза», «попытка вырваться из дыры», «переструктурирование кинопроизводства в сторону продюсерского кино», «Зарождение нового кино». Вот и весь мажорный запас.
Зато колчан критических, подчас остро язвительных стрел оказался набит до предела. Вот какие «другие характеристики» были изобретены участниками обсуждения: «гибель», «материальное обогащение на кино», «душевное обнищание кинематографа». Дальше – больше: «коматозное состояние», «Планомерная ликвидация отрасли», «кризис профессионализма», «организационный развал», «катастрофическое растрачивание творческого потенциала», «кризис национального духа, патриотизма», «в хвосте Голливуда», «апологетика западного кино», и, наконец, афоризм: «Нельзя выздороветь больному на всю голову» (кинокритик, постоянный автор «СКН» Тирдатова).
Невеселый букет! Но, похоже, у некоторых участников опроса отношение к происходящему в нашем кино еще настолько более негативно, что даже сам характер нашей анкеты показался им слишком лакировочным. Один из них так и отписал: «Постановка проблемы не соответствует исторической ситуации».
«ДУРНОВКУСИЕ, ЭКЛЕКТИКА, БЕЗДАРНОСТЬ»
Пропорция между более или менее положительным и резко негативным отношением к нынешнему российскому кино, проявившаяся в ответах на первый ключевой вопрос, продублировалась в реакциях на прочие разделы анкеты.
В ответах на вопрос «Каковы, на ваш взгляд, ведущие стилевые тенденции современного отечественного кино?» позитива набралось кот наплакал. Поэтому перечислим все до единой положительные, как нам показались, характеристики: «возврат к рукотворному кино», «метафизический реализм», «как всегда психологический реализм», «стилизация под 70-е годы», «философские размышления – в лучших фильмах», «постмодернизм», «слава Богу, уходит в прошлое чернуха». Вот и весь нажитой капитал. Нельзя не отметить, что некоторые из приведенных лестных характеристик – скорее, из разряда светлых мечтаний, чем из реального кинопотока.
Где это, в каких фильмах наметился расцвет «рукотворного кино»? И неужели как всегда «доминирует психологический реализм»? Если бы так было на самом деле, не было бы даже повода распространять анкеты подобно нашей.
В негативных оценках разнообразия оказалось побольше. До сих пор прерогатива высказывать нелестные слова о современных российских фильмах принадлежала исключительно людям из цеха кинокритики, за что они сами подвергались ответной брани со стороны «пострадавших». Наш анкетный опрос показал, что смачно ругать наше нынешнее кино могут и желают представители всех прочих кинематографических профессиий.
Самое мягкое, что ответили сценаристы, режиссеры, актеры и представители иных кинопрофессий на вопрос о ведущих стилевых тенденциях, это следующие сентенции: «отсутствуют», «ведущих нет», «тенденции не наблюдаются».
У людей же с более пристальным взглядом «тенденции» все же обнаружидлись. Но не самые приятиные. «Бесстилье», «вторичность», «разрушение исторических форм и традиций», «мы все еще в истерике и подражательстве», «разностильность, чересполосица, граничащая с бесвкусицей», «эклектика самых разных стилей», «эклектика, тоска по большому стилю», «клип, ретро, постмодернизм», «историческая чернуха в игровых фильмах, в документальных – клиповое решение или занудство», «усиление балаганности и дурноватого комикования».
Уф! Но это еще не все яды. Читаем дальше: «провинциальный постмодернизм»; «рваный монтаж, запись звука прямо с (неразборчиво) и почти »Догма«, но устаревшая и неаппетитная»; «основной стиль – обучение киноискусству без учета исторических, художественных ценностей киноискусства»; «рекламность, эстетическая бедность, поверхностный психологизм»; «равнение на необразованных домохозяек»; «эпигонство, стеб, пародия». И присовкупим еще триаду, вынесенную в подзаголовок данного раздела: «дурновкусие, эклектика, бездарность».
И это про ведущие тенденции нашего нынешнего кино? Застрелиться можно! Нелестный получается портрет. Но большинству опрошенных он представляется именно таким. Горько и неприятно. Но правда – дороже. И целительнее.
(Продолжение обзора мнений в следующем номере)