Рецензия на фильм «Обитель зла: Жизнь после смерти»

Клонированная Элис в неустановленном количестве штук штурмует японский филиал корпорации "Амбрелла", однако в последний момент упускает ее босса, который успевает вколоть ей сыворотку, блокирующую действие вируса "Т9". Того самого, который превратил все население планеты в зомби, а Элис – в суперженщину. Вновь став простой смертной, она отправляется на Аляску – искать полумифическую Аркадию, где, якобы, собираются последние выжившие.

Главный вопрос, который можно задать продюсеру (а в данном конкретном случае и режиссеру) Полу У. С. Андерсону, однажды завязавшему зомбокалипсис под названием "Обитель зла", а теперь, кажется, окончательно решившему превратить его в подобный "Пиле" сериал, – это, конечно, "доколе?".

Другое дело, что вопрос этот делает пикантно риторическим сама форма "хроник апокалипсиса", где все три главные составляющие незыблемы, вечны и не предполагают исхода. Так, и в четвертой части общая расстановка сил остается прежней. На поверхности погибшей планеты шебуршится темная биомасса зомби. Чтобы как-то развлечь себя, они время от времени мутируют, иногда довольно увлекательно (см. великан с топором), но в общем ведут жизнь скучную и голодную. Под землей вечным самовоспроизводящимся адом проводит свои давно бессмысленные эксперименты корпорация "Амбрелла", чьи белоснежно белые лаборатории по-прежнему выгодно оттеняют черноту творящихся в них дел. И наконец, между этими двумя мирами мечется генномофицированная девушка Элис. По сути своей идеальный человек, в процессе "изготовления" которого и была сгублено человечество, она колесит по свету в поиске выживших, ведет видеодневник и боится лишь того дня, когда больше некого будет спасать.

Впрочем, сколько бы ни упрекали первые два сиквела в скучном калькировании, у четвертой серии – которая в жанровом отношении окончательно мутирует в комедийный сайфай-трэш – есть одно действительно важное отличие. Она снята в 3D. И этому 3D в "Обители" подчинено все: начиная от сюжета и заканчивая погодными условиями. Косяками и стайками летят в камеру топоры, пули, монеты, осколки, стекла и даже самолеты, на море чуть что не так наползает туман, а одна из самых выдающихся драк происходит в душевой. В общем, новехоньким измерением норовит щегльнуть любая ерунда (благодаря камере, положенной в траву, трехмерным становится даже плоский пляж на Аляске). Более того, при попадании в кадр очередного топора все действие сразу переходит в "слоу-мо" и с каждой брызгой, каждой капелькой крови как бы взывает к нам: "Смотрите, смотрите, а мы еще вот таааак умеем!".

Впрочем, 3D, ради которого Андерсон, видимо, и вернулся во франшизу в качестве режиссера, властвует историей небезраздельно. Выписанный из "Побега" актер Уэнтуорт Миллер, например, изображает тут ключевого персонажа исходной игры, которого герои находят а федеральной тюрьме запертым в камеру типа ганнибалекторовской и обладающим уникальным знанием о том, как можно из застенок бежать. Однако отсалютовав сразу и первоисточнику, и популярному телешоу, Андерсон умудряется тут же напомнить нам и о главном. Пока Миллер озирается недоуменно – Милла, как всегда нечесаная, в высоких башмаках на шнуровке и музейными пистолями в кобурах, чешет вперед без страха и упрека, с каждым новым выстрелом утверждая преимущество экранизации перед игрой, а собственного супруга Андресона – в праве снимать себя красивую, сколько душе угодно.

И, в общем, да. Человек, сообразивший скрестить Лару Крофт с Джоном Уэйном, чего-нибудь да стоит. А на огонь, воду и Миллу с тесаком можно так и вовсе смотреть бесконечно.