Рецензия на еще один новогодний фильм «Семьянин»: Павел Деревянко меняет профессию

Перед Новым годом хочется нырнуть с головой в уютный фильм, напоминающий о простых радостях жизни, что сметаются вьюгой рабочих хлопот и вихрем рутины. «Семьянин» Дмитрия Власкина метит как раз в такое кино — доброе, сентиментальное, похожее на притчу. В духе старого голливудского мейнстрима о перевоспитании богатых герой Павла Деревянко засыпает в депрессивной драме, а просыпается в семейной комедии, меняя нарциссичный устав одиночки на домострой и семейные ценности. 

Павел Деревянко в роли Георгия на кадре из фильма «Семьянин»

Владелец фабрики игрушек Гоша (Павел Деревянко) празднует 45-й день рождения. Семьи у него нет — одни любовницы. Дома царит тишина, а из верных друзей — только обожающие его коллеги. Но и тех скоро не останется: предприятие вот-вот перейдет в распоряжение сербской компании, которая планирует автоматизировать производство и срезать 70% штата. Напившись с горя, герой на глазах своего помощника Ильи (Илья Лыков) готовится застрелиться. Со словами «семью мне сюда» он пускает пулю в потолок и оказывается под свалившейся люстрой. Очнувшись утром с легким сотрясением, Гоша в недоумении озирается по сторонам. В его прежде пустом стеклянном доме откуда ни возьмись появились нежная жена Наталья (Юлия Снигирь) и саркастичные дети-старшеклассники, Митя (Марк-Малик Мурашкин) и Оля (Александра Тихонова), якобы вернувшиеся из Лондона. Все — от помощника до матери (Татьяна Орлова) — уверяют героя, что он примерный семьянин, мол, всегда так было. Но Гоша в чудеса не верит, а в заговоры — еще как. 

Юлия Снигирь в роли на кадре из фильма «Семьянин»

Предугадать развитие событий несложно: от отрицания сердобольный по натуре мужчина приходит к принятию и быстро включается в роли отца и мужа. Нервные шутки и скепсис по отношению к вторженцам сменяются лаской, заботой и нерушимой привязанностью. Эта комедия еще на старте могла свернуть в сюрреалистический хоррор или даже в социальную драму в духе «Метода исключения» о падении достоинства человека в тисках капитализма, но она живо обрастает романтикой и задушевной интонацией. Пустота в сердце Гоши, как бы он ни противился свалившемуся на голову счастью, зарастает, однако обстоятельства все же наносят ему и другим новые раны. Пусть герой и перестает задаваться вопросами, «он пока не сумасшедший». В нужный момент «Семьянин» стряхнет все напускное, пристально посмотрит в глаза второстепенным лицам, вскроет драматические конфликты и под занавес поторопит получателя небывалых чудес с жизненно важным выбором.

Основная проблема ленты Дмитрия Власкина, как и прочего коммерческого российского кино, — в нехватке теплого воздуха, проработки сеттинга и фактуры уюта. Предновогодняя сказка о семье разворачивается в преступно опустошенном, бесцветном и безжизненном помещении с пластиковыми дверями, бутафорской мебелью и офисным светом. Бродить взглядом по кадру не вариант — колючие белые поверхности и отсутствие деталей не дадут укутаться в пространство фильма. Спасает от визуального холода выразительная химия между актерами и рабочие шутки.

Павел Деревянко в роли Георгия на кадре из фильма «Семьянин»

Сценарий в значительной мере вдохновлен одноименной семейной мелодрамой Бретта Ратнера с Николасом Кейджем. По сюжету герой — типичный яппи-нарцисс, одиноко живущий на вершине Манхэттена, — в канун Рождества изливает душу бездомному незнакомцу, сетуя на одиночество. Утром он как по волшебству просыпается в пригороде Нью-Йорка, в захламленном доме, рядом с бывшей возлюбленной, когда-то разменянной на карьеру, и с двумя маленькими детьми в придачу. Эгоцентричному индивидуалисту, избегающему привязанности, приходится усваивать правила монтажа и строительства истинного счастья через смирение, любовь, осознанный отказ от карьерных амбиций в пользу семейных ценностей: не важно, в богатстве или в бедности, лишь бы вместе. «Семьянин» 2000 года здорово осмысляет как кризис среднего возраста с его вечным вопросом «а что если?», контраст фантазии и реальности, так и проблемы родительства и брака. А главное, говорит со зрителем о вроде банальных, но требующих повторения мудростях: нельзя получить все, да и любовь не купишь за деньги.

Нечто отдаленно похожее осмысляется и в фильме Дмитрия Власкина, но уже без элементов классовой комедии, магии, Деда Мороза, серьезных перипетий и трансформаций. Прожив полвека, герой Деревянко, как и кейджевский, подводит неутешительные итоги, получает шанс заполнить зияние в душе, но, в сущности, в нем ничего не надламывается. Гоша остается при своем и по обыкновению получает всё, что хочет, без усилий приумножая капитал жизни, пока счастье за него, по сути, творят другие — в том числе за деньги. 

Режиссер не пронзает нерв, а смягчает углы, избегая искренности, прозрений и резких противоречий. В итоге диккенсовский урок карьеристу оборачивается декоративным утренником, где неуместны серьезные разговоры о социальных ожиданиях, отцовстве и экзистенциальном смятении. Всё это, конечно, рвётся попасть на праздник жизни, но проходит мимо. Как ни странно, из этой поверхностности тоже получается своеобразное чудо — нетребовательное к зрителю и в меру забавное кино, где грустные богатые перестают плакать, а бедным разрешают взять отгул на Новый год.