
Юджин Котляренко по косточкам разбирает проблемы романтических отношений в 2020-х.
Селин (Даша Некрасова) решает снять фильм, документалку о COVID-19. А еще о себе, о своем молодом человеке Джее (Питер Вак) и о том, как пандемия влияет на них в частности и на отношения между людьми в целом. Но ход съемочного процесса нарушается, когда Джей решает, что Селин хочет представить его в негативном свете, — парень начинает снимать собственный фильм.
При поверхностном знакомстве режиссер Юджин Котляренко кажется наследником заявивших о себе в нулевых мамблкор-авторов вроде Эндрю Буджальски или Джо Свонберга. С тех пор многие из них или ушли в тень, или, наоборот, как Грета Гервиг и Ноа Баумбах, выбрались на яркое солнце, но, так или иначе, волна угасла. Котляренко ворвался в жанр поздно, в 2010-е, «Код» — его седьмая картина и, кажется, самая популярная. До нее более-менее прозвучал в медийном пространстве «Отрыв» с Джо Кири (Стив Харрингтон из «Очень странных дел»): формально хоррор о стримере-маньяке, по факту еще одна история о проблемах с контролем восприятия реальности в эпоху потокового видео. Уже в ней Котляренко обильно использовал самые разные форматы — от стримов до наружного наблюдения.
Чем отличаются герои Котляренко от тысяч других персонажей современного американского инди? Они не игнорируют существование мобильного Интернета. Большая часть их жизни проходит в диалоговых окнах мессенджеров и на видеосозвонах, а не в разговорах на кухне или в спальне. Нельзя сказать, чтобы это усугубило или, наоборот, нивелировало унаследованную от предыдущего мамблкор-поколения глухоту к эмоциям окружающих, но вся рутина 2020-х выглядит уже совсем не так, как в 2000-е или любое другое предыдущее десятилетие. И именно поэтому вера в правдоподобность героев Котляренко гораздо прочнее.
В «Коде» очень много скринлайф-вставок, тиктоков, стримов, и это не просто забавные ограничители пространства кадра. Напротив, видео самых разных форматов так много, и они чередуются с такой частотой, что формируется впечатление не ограниченности экраном, а безбрежности, отсутствия препятствий для самых разных способов коммуникации. Вроде бы герои Котляренко всегда на связи и полностью открыты друг другу и зрителю, иногда даже чрезмерно, одна сцена неудачного секса по видеосвязи чего стоит. Но в то же время они фактически живут раздельно, хотя и находятся в одном доме. Парень и девушка, будучи не первый год в отношениях, большую часть времени общаются исключительно посредством смартфонов, между ними почти всегда есть рамка кадра — для Котляренко полиэкран это не остроумный прием, а единственный способ рассказать историю именно этих персонажей. Кинокамера, камера скрытого наблюдения, камера слежения за экраном чужого телефона, еще одна камера, в ход идет все: Селин документирует каждую минуту совместной жизни, а Джей так боится предстать на записи в невыгодном свете, что пытается создать свою версию фильма.
Ромком растворяется в бесконечном выяснении отношений и обещаниях разобраться с тем, кто кого и кем выставляет на публику. Котляренко в одном из отзывов писал (не без помощи AI), что «Код» — фильм в том числе и о том, как у многих пар в наше время есть третий, но совсем не лишний. Та самая публика, фолловеры в соцсетях и прочие свидетели неизбежно превращают любые отношения в параноидальный перформанс. И иногда этот третий может оказаться важнее «основного» партнера, тогда главной задачей становится возвращение реальности взаимодействия со спутником или спутницей жизни. «Код» — история о потере контроля над восприятием себя, о том, как большую часть времени люди видят себя глазами других людей, что формирует и абсурдные ожидания, и излишнюю зацикленность на себе, да и вообще проблемы со здоровьем, как ментальным, так и физическим, — открывается картина сценой того, как Селин и Джей пытаются заняться сексом. Неудачно. Не первый раз неудачно.
На фоне сталкивающихся с подобными проблемами Джея и Селин контрастно выглядит пара агента по недвижимости Партика (Вишвам Веланди) и подруги Селин Колетт (Айви Волк) — они целуются почти сразу после знакомства, не имеют проблем с половой жизнью, да и в целом счастливы. Здоровые люди, об аккаунтах которых зритель так ничего и не узнает, полная противоположность главным героям, для которых любое совместное действие оборачивается трениями: от элементарного обмена мнениями по дороге домой до съемки фильма.
Разумеется, фильмы Юджина Котляренко нельзя назвать показательными для 2020-х. Если отправить «Код» инопланетянам и сказать, что до такой вот стадии развития кинематографа человечество дошло ко второй четверти XXI века, то это будет обманом. Абсолютное большинство режиссеров все еще чураются формата скринлайфа, а если и берутся за модную технологию, то используют ее скорее как жанровую декорацию, чем как смыслообразующий элемент. Что абсурдно в мире, где среднее экранное время у населения развитых стран уже перевалило за семь часов в день. Несмотря на актуальность формы, фильмы Котляренко все еще относительно маргинальны, их легко пропустить, они не могут похвастаться ни фестивальными наградами, ни внушительными кассовыми сборами. Однако же режиссер смог пробиться на Mubi, и, наверное, в этом и заключается смысл существования подобных «артхаус»-стримингов в мире, где, с одной стороны, Netflix и Amazon Prime лезут из каждой щели, а с другой — пиратское потребление контента тоже все еще пользуется популярностью. Присутствие «Кода» на Mubi — редкий случай, когда автору от площадки больше пользы, чем площадке от автора, когда наткнуться на фильм в каталоге стриминга гораздо проще, чем выискивать его в Интернете после редких упоминаний в профильной прессе.
Рассказывая всю ту же старую историю о любви и поисках взаимопонимания, Котляренко использует самые современные средства отображения реальности из доступных, не сводя кино к выставке технических достижений последних пяти лет. А это уже дорогого стоит. И, может быть, только в будущем, уже в 2030-е, такой подход будет оценен зрителями и фестивальными отборщиками по достоинству.