Апрельские тезисы

АПРЕЛЬ, «М.Б.Продакшнс», «Юнион Арт», «СТВ», «Нон-стоп продакшн», реж. и сцен. Константин Мурзенко, опер. Максим Трапо, музыка Данила Калашник, худ. Григорий Пушкин, костюмы Александр Осипов. В ролях: Саша Куликова, Евгений Стычкин, Денис Бургазлиев, Юрий Куценко, Сергей Мазаев, Рената Литвинова.
Представляя картину Константина Мурзенко «Апрель» на последнем Выборгском фестивале, где состоялась ее премьера, питерский критик Михаил Трофименков особо подчеркнул вкус режиссера к музыке, его «абсолютный слух» к звуковому оформлению. Видимо, это повлияло на решение жюри, которое вручило композитору «Апреля» Даниле Калашнику специальный приз.
Честно говоря, особо выдающихся музыкальных достоинств в фильме я не приметила, но то, что жюри не дало приз режиссеру за лучший дебют, мне показалось не совсем справедливым. По мне, так дебют это вполне удачный, хотя, правда, от Мурзенко ждали большего. Во всяком случае, чего-то другого. Как же – фигура почти культовая, подстать таким персонажам, как Охлобыстин или Баширов, из самой гущи питерской кинотусовки, из критической элиты, вроде Олега Ковалова или Юрия Павлова, сценарист таких «приколов», как «Мама, не горюй» или «Тело капитана будет предано земле, а старший мичман будет петь».
Режиссерскую карьеру Константин Мурзенко начал осторожно. Неприкольно. «Апрель» – это не «Даун Хаус» и не «Железная пята олигархии». Это неплохая криминальная драма, достаточно традиционная, достаточно зрелищная, слегка постмодернистская, как и положено таковой, с цитатами, с иронией и самоиронией и проч. Ничего «эдакого», элитного, тусовочного, для «своих» сделанного, «своими» только понимаемого и ценимого, вовсе нет.
Азбука криминального жанра, криминального постмодерна, в частности, бывшим критиком, ныне режиссером и сценаристом, усвоена крепко. В чем он и расписывается – вот вам Джон Ву: фирменный знак знаменитого «китайского американца» – руки крест-накрест, пистолеты лоб в лоб – налицо. Вот вам тезисы лекции «по Тарантино» – тут и «бешеные псы», тут и «криминальное чтиво». Ограбление в резиновых масках плейбойских зайчиков и прочих неведомых зверюшек – тоже видели? Ну, а крутой парень Евгений Стычкин – чем вам не Брюс Уиллис? Одно слово – «крепкий орешек». А чтобы не заподозрили в плагиате, пожалуйста, подтверждение цитаты – дверца открывается, а там Брюс Уиллис собственной персоной на плакате из вышеназванного боевика. Поскольку образцы жанра в качестве примера для подражания взяты далеко не самые последние, а просто отборные, то и копия получилась недурственная.
Кража детей из родильных домов, сиротских приютов для торговли ими, в которую в «Апреле» злодеи вовлекают двоих вконец запутавшихся в сложностях жизни бедолаг, – тема тоже мировым кинематографом освоенная. Кстати, именно на эту тему – разоблачение преступного синдиката по торговле детьми (силами неугомонного Джеки Чана) – сейчас в Ирландии снимают самый дорогой в истории гонконгского кино фильм «Мошенники» (35 млн долларов).
Евгений Стычкин – не Брюс Уиллис, не Джеки Чан, конечно, по крышам не прыгает, в воздухе тройное сальто не делает, ногами зуботычины не раздает, а потому ему ничего не остается делать, как изображать многозначительность на лице, превращаясь из преступника в героя-одиночку. Впрочем, в неожиданной серьезности Стычкина, которого мы привыкли видеть в дурашливых ролях, есть какая-то трогательность и даже почти трагичность. Сестрички из родилки (Саша Куликова и, разумеется, все та же Рената Литвинова) оказывают герою посильную помощь.
Бюджет «Апреля» тоже явно ничего общего не имеет с бюджетами «Крепкого орешка» или боевиков Джона Ву, или тем более ирландско-гонконгской суперпродукции. Не то чтобы питерско-московская постановка отличалась сугубой бедностью, но все ж – над теми, богатенькими, только и остается, что посмеиваться. Вместо трюков – шутки-прибаутки, вместо павильонов – реальные квартиры и больницы (а в титрах, соответственно, многочисленные спасибо тем-то и тем-то).
Криминальное же действо приходится посему выводить более на вербальный уровень. И здесь, похоже, режиссер, он же сценарист, превзошел самого Тарантино, да куда там, самого бритиша Питера Каттанео с его «Догола» (Full Monty), которого, как известно, приходилось переводить с английского на английский и которого в Штатах без титров смотреть отказались.
Сленг сленгом, но к концу фильма, как ни вслушивайся, временами невозможно понять ни слова, при том, что сценарий местами невнятен, и сложновато из топчущегося на месте сюжета понять, кто из какой банды и чего хочет. Если питерско-московские продюсеры имели в виду аудиторию целевую – а именно тинейджеров и определенную часть той же интеллигентской тусовки, «ботающей по фене», любителей освежить могучий русский не матерком, так говорком, – то они все же напрасно отсекли значительную часть зрителей, которые могли бы быть у «Апреля». «Апрель», кстати – это кликуха одного из влипнувших в историю бедолаг, так что название ничего общего ни с весенней романтикой, ни, к примеру, с рождением Ильича не имеет. «Апрель» – не такая частая, как ни странно, в нашем кино питерско-московская копродукция, вот и несет в себе черты этого симбиоза. С одной стороны, фильм явно тяготеет к жанровости, зрелищности и к стилевой эклектичности, что, связано, скорее, с московской традицией, с другой – несет в себе признаки «неопитерской волны» с ее амбициозностью и тусовочностью.
Тем не менее, уже одно то, что эта самая волна выплеснула вместе с украденным ребенком кино не больное, не расчесывающее раны, в котором автор занимается исключительно самовыражением, а нормальное, зрительское, заслуживает всяческой поддержки.