«Ангел»: Криминальная драма об убийце с лицом поп-звезды и душой художника

Кучерявый блондин с ангельским лицом по имени Карлитос имеет, мягко говоря, сомнительные наклонности — в свободное время он любит грабить дома и «одалживать» чужие мотоциклы. Родители давно уже бессильны перед его криминальными стремлениями, и даже исправительная школа уже не может что-либо, кхм, исправить. Однажды Карлитос знакомится с парнем Рамоном, чья семья к преступной деятельности гораздо более терпима и даже склонна. Вместе они затевают серию ограблений, за которыми быстро проявляется кровавый след.

Даже как-то странно видеть, что в 2019 году — время, когда романтические образы прошлого (а особенно криминального характера) принято осмыслять и пересматривать — может выйти фильм настолько наивный и инфантильный, как испано-аргентинский «Ангел». Всё то, над чем так остроумно посмеялись Тарантино и Стоун в «Прирождённых убийцах», здесь выставляется без всякой иронии: и преступники у нас сплошь художники, и души у них сложные, и вообще, вы лучше посмотрите, до чего ж они красивые. Вопрос морали совершенно не при чём: просто в отличие от, например, классических вестернов, внезапно возникающих в век постиронии и ревизионизма, такая жанровая ретроспекция сама по себе не слишком интересна. Всё же тема маньяков и криминальной психологии слишком неоднозначна и сложна, чтобы вот так спускать её на поводке юношеского максимализма.

В «Ангеле» вся психология замкнута в мимолётных кадрах из телевизора, где умудрённого вида дядьки пытаются дать объяснение, что же за зверь этот Карлос Пуча — убийца и вор, отправивший на тот свет одиннадцать человек. Кадры эти, правда, быстро сменяются чем-то другим — ни героям, ни режиссёру не интересны попытки рационализировать природу зла. Фильму ближе яркие таблоидные заголовки, те, которые скорее сфокусируются на ангельском личике Карлоса, нежели на его преступлениях. Он и сам, в общем-то, словно экранизация одного из этих заголовков — не слишком детальный и не очень умный, зато гиперстилизованный, дерзкий, громкий и романтичный. При желании его подход можно счесть за такой метакомментарий, наглядный портрет того, как простые обыватели воспринимают подобные истории. Вот только для какого-либо «мета» Луис Ортега явно относится к истории слишком серьёзно — его герой может и любит скалить зубы, но иронии в этой зловещей улыбке нет никакой.

Режиссёр, конечно, молодец, что добился такой потрясающей синергии между героем и материалом. Понятно, что инфантильность и максималистичный тон — в духе «Ницше для самых маленьких» — идеально отражают то, как мир, скорее всего, воспринимал сам Карлитос. Ну или хотя бы то, как он пытался свои преступления оправдать. Интересна эта связь, правда, только первые полчаса, затем провокация становится скучной — как-то так бы, наверное, смотрелись «Вальсирующие», выйди они не сорок лет назад, а прямо вот сейчас. Ортега строит отличный фундамент для исследования героя, но — и это безумно обидно — отдаёт всё на откуп драйвовым сценам убийств, сексуальному напряжению и неловкому гомоэротизму.

С 31 января в кино.