Рецензия на фильм «Выход 8» – японский хоррор по мотивам игры-головоломки

Утро в Токио начинается для уставшего офисного клерка (Кадзунари Ниномия, айдол из поп-группы Arashi) в переполненном метро. Нервирующий грохот вагонов он заглушает «Болеро» Мориса Равеля в наушниках, отводит взгляд от удушливой тесноты толпы и тянется к телефону, где высвечивается звонок от бывшей возлюбленной. Девушка нежно сообщает, что беременна. Едва не задохнувшись, герой-астматик обещает приехать к ней в больницу, спотыкается, падает и мчится к выходу из метро. Но выбраться не удаётся: снова и снова мелькают одни и те же рекламные плакаты, фотобудка и камеры хранения; из одного и того же угла неизменно появляется Идущий человек (Ямато Коти). Где же оказался Потерянный человек — в чистилище, пространственной аномалии или страшном кошмаре?

В основу фильма легла японская игра-головоломка The Exit 8 от Kotake Create, стилизованная под интернет-эстетику «закулисья». Редкая жемчужина в море инди-хорроров: миллионы скачиваний в Steam, сотни летсплеев с прохождениями на YouTube и десятки игр-подражательниц. При этом геймплей до ужаса прост: бродишь по бесконечному коридору метро, всматриваешься в меняющиеся детали, замечаешь аномалию — возвращаешься назад, не видишь — идёшь вперёд. Восемь раз сделаешь верный выбор — откроется путь к Выходу 8, ошибёшься — окажешься на нулевом уровне. Сюжета как такового нет, но простая механика быстро затягивает, превращая игру в странный коктейль чувств: от гнетущего недоверия к собственным органам чувств до парадоксального умиротворения.

В 2024 году, сразу после релиза игры на всех платформах, киностудия Toho выкупила права на экранизацию, проницательно доверив постановку главному поклоннику The Exit 8 — Гэнки Кавамуре, продюсеру аниме («Ученик чудовища», «Красавица и дракон»), автору бестселлера «Если кошки исчезнут во всём мире» и режиссёру «Сотни цветов». В его литературных и кинематографических текстах трагедия часто предстает как сбой восприятия, как зацикленное проживание кризиса. В одном из романов герой, узнав о раковой опухоли в мозгу, заключает сделку с дьяволом: за каждый лишний день жизни он обязан лишать человечество чего-то ценного. Дилемма между личным спасением и общим благом с каждым разом становится всё мучительнее. А в «Сотне цветов» взрослый сын заботится о матери с болезнью Альцгеймера, превратившей её в заложницу иллюзий: потеряв связь с реальностью, женщина ищет своего маленького сына.

Переживания зацикленности, растерянности и существования на грани жизни и смерти естественно переходят и в «Выход 8». Перенося механику бессюжетной игры на большой экран, Кавамура, во-первых, скрупулёзно воссоздаёт локацию и предельно экономно пользуется монтажными склейками, создавая замкнутое, непрерывное пространство; во-вторых, выстраивает повествовательный «движок», основанный на символизме и психологическом ужасе.

Экспозиция, снятая от первого лица, за несколько секунд раскрывает нерешительный характер героя — человека, привыкшего отстраняться от чужих проблем, не выделяться и механически проживать одни и те же будни. Но испытание бесконечным лабиринтом вынуждает его обострить все чувства, включая интуицию, и по-настоящему взглянуть на реальность, чтобы найти выход из замкнувшейся ситуации. Скользя по кругу от уровня к уровню и снова возвращаясь в начало, он думает о возможном отцовстве, сталкивается с воплощениями глубинных страхов и тенями будущего. Постепенно герой понимает: слепо следовать указателям бессмысленно, иногда спасает лишь шаг назад.

Благодаря предельно ясной идее тревожно однообразный коридор оборачивается прозрачной аллегорией внутреннего кризиса героя, потерянного на метафизическом распутье. Кавамура действует почти как антрополог, превращая безликое метро в лиминальную зону — состояние неопределённости, в котором человек застывает на границе одного социального облика и другого.

При строгой структуре и обстоятельной рефлексии «Выход 8» сохраняет игривую жанровую подвижность. Это и абсурдистская комедия о человеке, оказавшемся в странных обстоятельствах, и камерная мелодрама о страхе перед будущим, и напряжённый триллер в духе нулевых кино-квестов. А вот фильмом ужасов его можно назвать лишь условно: из вентиляции сочится густая кровь, на каждом уровне происходит что-то тревожное, а Идущий человек то и дело замирает в кривой улыбке. Но для Кавамуры эти детали — скорее выразительный контрапункт, чем самоцель. Его связь с японской традицией ужасов выдают разве что характерный сеттинг проклятого метро и близкая куросавской («Пульс») меланхоличность — сдержанная, холодная, но наполненная социальным подтекстом.

Именно поэтому самый беспокойный образ фильма — ряд бесконечно повторяющихся афиш на стенах. Реклама бьюти-процедур, правила поведения в вагоне, обещания лёгких заработков и грозное напоминание о всевидящих камерах оборачиваются хроникой наших повседневных страхов. Так «Выход 8» превращает поездку в метро в модель жизни внутри системы, где свобода давно сведена к маршруту со стрелочками, а настоящий выход остаётся почти недостижимым.

Смотрите «Выход 8» в прокате с 28 августа.