Поехала как-то новая русская девушка в Австралию да застряла там на две недели. Делать было нечего, скука была страшная, и представила себе девушка, что, допустим, ее вдруг возьмет и бросит новый русский муж. И что тогда? Фантазия разыгралась. Сочинился целый роман.

Поскольку сама она была артистка, то "брошенная" в романе, разумеется, стала художницей. А поскольку артистка она молодая, популярная, художница вышла тоже без особых проблем. Жилплощадь своя, деньги мужа пока не кончились, а если картины не купят в дорогих салонах, можно встать на Арбате, постоять, на жизнь посмотреть. И если "Жигуленок" старенький не ездит, подвалит к нему на шикарном "Ауди" прекрасный незнакомец и тут же по уши втюрится. Остатки досуга займут две верные подруги. В общем, можно выжить самой. Можно-можно, только не нужно. Успокоив себя, новая русская девушка, чьи две недели еще не кончились, вспомнила про других, и две верные подруги мигом превратились в "социальный срез".

Одна стала "типичная", переквалифицировавшаяся в торговку заради мужа-ученого и бросившая его сама (для контраста с героиней), другая - как раз артистка, но старая дева, вечно влюбленная (для усиления героини). Все три веселые девицы будут все время попадать в не важно какие недоразумения, чтобы в конце концов восторжествовала справедливость. Достаточно трех старых анекдотов, чтобы снова считать справедливостью некие "семейные ценности". Это когда каждый при своем, несмотря на течение времени, и богу - богово, а кесарю - кесарево. Такие сладкие грезы в стиле полная лажа. Дамы дома обедают в шляпах. Видно, у новой русской есть знакомая шляпница. Валюту им меняют лишь при наличии паспорта. Видно, девушка делает это только в сберкассе.

Но поскольку ее звали все-таки Марина Могилевская, и снималась она в сериалах у Александра Аравина ("Московские окна"), а муж ее был генпродюсер, по возвращении из Австралии эта полная лажа тоже получила иное название. Из грез она стала "киносценарием", по которому снят "кинофильм". Он идет, в свою очередь, под названием "Все, что ты любишь", и хуже всего в нем невнятный, совершенно неверный конец.

Но у нас еще не конец. Дело в том, что ругаться на "Все, что ты любишь" - одно удовольствие, столько там примитива, подделок и приблизительностей. Однако неновыми русскими здесь и сейчас все познается в сравнении. Так вот после "афер" и "башмачников", и "смесителей", и "упасть вверх" в этом весьма легковесном произведении сразу заметно новшество. В отличие от вышеперечисленных, от него не тошнит. Если закрыть глаза на многолетний патологически низкий уровень профессионализма, фильм в принципе можно смотреть, потому что он отдаленно, слабо, но все же похож на жизнь, узнаваем, доступен для понимания. Несмотря ни на что, Могилевской - может быть, потому что девушка, а они всегда "ближе к земле" - удалось выкрутиться, то есть вписать в "здесь и сейчас" старую верную, в принципе безошибочную комедию характеров. Примитив ее естествен, а не вымучен в пробирке, не оборачивается паранойей, ставшей в последние годы практически госстандартом.

Пусть, имея апартаменты, опубликованные в "7 днях", она не знает подробностей быта конкретно сегодняшних хрущоб, но мастерские художниц - они всегда мастерские художниц, если не в бабочках, то в цветочках или колокольчиках. И если ей невдомек, кого видят во сне фабричные девчонки, то уж герой снов театральной старой девы, старый театральный премьер - это действительно, как правило, сплошные лекарства, анализы, процедуры (только бы сохранить лицо). Пусть русская водка, пьяная драка и лимузин в подарок банальны донельзя, зато встречи и разлуки, и очарования, и разочарования, и ревность, и любопытство вечны, как человечество. Фильм чисто по-женски вместо стиля "евроремонт" делает ставку на выяснение отношений, а коль вечная комедия характеров бочком-ползком и по старосоветски протискивается в новую русскую действительность, это сразу дает перспективу. Тут и перестает тошнить, вздох облегчения вырывается и слабая улыбка.

Сразу четкие амплуа - гран-кокетт, грубиян, простак, каскад, комическая старуха - и есть что играть актерам, и они это делают, в том числе сама актриса Могилевская. Вместе с ней - Балуев, Аронова, даже второстепенные Полицеймако, Шанина и Смирнитский - все в фильме делают свою работу, поскольку ясно, что это работа. Чуть больше наигрыша, чуть меньше наигрыша, один даже очень любопытный взгляд в две подряд пары влюбленных мужских глаз, и продукт готов к употреблению. Кроме того, благодаря "протискиванию" актеры могут сразу быть помещены не в вакуум евроремонта, а на московские улицы и во дворы, в любое пространство и в массу прохожих. Пусть все в очень общих чертах, главное - оно возможно, хотя, чем ближе финал, тем больше ритмических сбоев и зажеванных сцен.

Так или иначе, продолжая условную "старосоветскую линию Астрахана", "Все, что ты любишь" как лирическая комедия эпохи перемен обошла по кривой его недавний примерный аналог "Подари мне лунный свет". Там примитив классицистского театра был перенесен в наши дни машинально, один к одному, то есть как бы без повода, и все тут же стало фальшиво. Здесь за счет реально возникших сладких грез, машинально опершихся на классицистский театр, кое-что все-таки получилось.