«Море соблазна»: Особенности сюрреалистичной рыбалки с Мэттью МакКонахи

Бэйкер Дилл — мрачный рыбак с острова Плимут. Он зарабатывает тем, что развлекает рыбалкой туристов, а в свободное время преследует одну особенную рыбу — огромного карпа, что уже несколько раз срывался с его крючка. Где-то далеко, в прошлой жизни, у него были жена и сын, вот только пока он проливал кровь в Ираке, супруга ушла к жестокому миллиардеру. Однажды она каким-то образом находит Бэйкера и жалуется, что муж терроризирует и её, и их с Бэйкером сына. Она просит героя разобраться с супругом, убить его, пока тот будет рыбачить в открытом море. Бэйкер поначалу не соглашается, но некоторые новые подробности о нём и окружающем его мире меняют планы героя.

Неудивительно, что «Море соблазна», несмотря на звёздный состав, так тихо прокралось в прокат. До последнего момента было решительно непонятно, что это вообще за фильм, для кого он и, главное, зачем — даже трейлер не то чтобы вносил ясность в этот вопрос. Ролик, который должен был продать фильм потенциальной аудитории, на деле лишь вызывал больше недоумения: насколько же безжанровым и невнятным получился этот сумбур, раз даже маркетологи не поняли, как его рекламировать.

Вот только, как оказалось, трейлер идеально отражает фильм — по крайней мере, его первую половину. В ней всё ровно так же сумбурно, только масштабы чуть покрупнее: больше получаса МакКонахи плавает туда-сюда на лодке, смешно кричит и пытается поймать рыбу мечты, его мучают странные флешбэки и навязчивые идеи, делать с которыми он, впрочем, ничего не собирается. Энн Хэтэуэй с Джейсоном Кларком залетают в историю вообще без предупреждения — они-то и приносят с собой в фильм центральный конфликт, в теории довольно острый (вопрос жизни и смерти, как водится), на деле отодвинутый далеко на задний план. Мэттью МакКонахи гораздо интереснее бегать голышом, пить и прыгать со скалы, чем решать проблемы своей бывшей жёнушки, а режиссёра Стивена Найта фактура тропического острова занимает куда сильнее, чем трагизм домашнего насилия.

Потом, где-то посередине фильма, происходит твист. Вот так, внезапно, сваливается на голову герою в лице ещё одного персонажа «извне» — странного клерка, не по погоде одетого в строгий деловой костюм. Он объясняет, что всё, разумеется, не то, чем кажется, и полностью ломает правила игры: во второй половине мы смотрим уже совсем другое кино, иного жанра и настроения. В том, как этот, в общем-то, ключевой момент включён в историю, есть некоторый странный шарм — кажется, такой сценарной бестактности себе не позволял даже Шьямалан в его худшие годы.

«Море соблазна» резко сворачивает куда-то в дебри «Сумеречной зоны» или «Чёрного зеркала», а его бессюжетная вакханалия оборачивается банальной, но вполне себе цельной притчей об эскапизме и, да, всё том же домашнем насилии. Звучит это, правда, несколько интереснее, чем смотрится, — душевные метания МакКонахи здесь вполне условны, а его внутренние барьеры почти не подкреплены внешними сложностями, из-за чего история идёт к развязке по ровной и почти бесконфликтной дороге.

Режиссёр Стивен Найт будто сначала придумал сам твист, а затем уже «нарастил» на него всё остальное — впрочем, вполне вероятно, так оно и было. Уж слишком «Море соблазна» полагается на свой «хай-концепт», не пытаясь предложить ничего сверху к нему, и уж больно сложное лицо начинает корчить Найт, как только дело доходит до центрального поворота. Да, магистральная идея здесь и правда любопытна, но больше не в контексте самого фильма, а скорее как бы со стороны — так же, как любопытен уличный безумец, кричащий странные вещи в лица прохожим. Ненавидеть этот фильм совсем не хочется, он даже вполне может сойти за неплохое «гилти плэжа», но уж очень обидно, что такая хорошая идея пришла в голову сценаристу, не совсем понимающему, как с ней работать.

С 24 января в кино.