Дракон, панки, Плоский мир: рецензия на сериал «Стража»

В Стражу Анк-Морпорка — города древнего настолько, что его строили, в общем-то, на Анк-Морпорке, — прибывает Моркоу Железобетонссон, приёмный гном ростом под два метра, готовый блюсти закон со всей строгостью. Он ещё не знает, что в городе легализованы Гильдии Воров и Убийц, а местная полиция гоняется максимум за псом, что помочился на капитана Ваймса (Ричард Дормер, усиленно корчащий рожи в духе Джареда Харриса из «Бенджамина Баттона»). Впрочем, скоро Страже предстоит заняться реальным делом. Из ниоткуда в городе появляется давно погибший знакомый Ваймса, который хочет с помощью магии и дракона уничтожить весь город.

Ричард Дормер в роли Сэмюэла Ваймса на кадре из сериала «Стража»

В глазах фанатов Терри Пратчетта «Стража» была обречена, кажется, ещё с момента публикации первых промоматериалов. Что вполне можно понять: впервые в истории на экранизацию «Плоского мира» выделяют относительно приличный бюджет, но лишь затем, чтобы оставить от наследия писателя одно название. И дело не в том, что авторы изменили каким-то героям цвет кожи или гендер: сэр Терри и сам выступал за инклюзивность, причём ещё до того, как все узнали, что вообще такое инклюзивность (остановимся на том, что одна из его книг называется Equal Rites и посвящена юной ведьме, которую не хотят принимать в исключительно мужское сообщество волшебников).

Марама Корлетт на кадре из сериала «Стража»

А в том, что от оригинальных романов об Анк-Морпоркской Страже здесь остались лишь внешние атрибуты: имена, названия, отдалённо похожие сюжетные арки. Причём авторы запихнули в один сезон странный винегрет случайных событий и героев из разных книг цикла: Моркоу Железобетонссон прибыл в Анк-Морпорк в «Страже! Страже!», оборотень-Ангва примкнула к блюстителям закона только в «К оружию! К оружию!», гномиха Шельма появилась в «Ногах из глины», а линия злодея Карцера частично взята из «Ночной стражи». Правда, за знакомыми именами тут скрываются совсем другие личности, существующие в совсем другом Плоском Мире — не пародии на фэнтези жанра «плащ и кинжал», а чуть ли не магическом киберпанке а-ля Shadowrun. «Чуть ли» — потому что на самом деле эстетике и жанру сериала «Стража» сложно дать какое-то однозначное определение. Это вроде и комедийное фэнтези, как оригинал, и залихватский панк-детектив, и околонуарная драма о мести и самопрощении, и сентиментальный ромком о том, что любовь способна победить даже дракона. И в то же время — ничего из этого.

Так что если это и экранизация, то сделанная по памяти — человеком, который хоть и читал весь цикл о Страже, но запомнил только отдельные события, некоторых героев (но не их характеры) и парочку повторяющихся шуток вроде вечного появления Смерти в самый неподходящий момент. А все пробелы заполнил собственной фантазией «на тему», причём фантазией, как оказалось, не слишком богатой. Как только «Стража» отходит от эстетики Пратчетта — а делает она это очень часто, — сериал тут же сваливается в трюизмы, в совершенно никудышную мелодраму, наступающую на те самые жанровые клише, что так остроумно в своих книгах высмеивал сэр Терри.

Ричард Дормер в роли Сэмюэла Ваймса на кадре из сериала «Стража»

Это не значит, что создателям сериала нужно было дословно переснимать романы Пратчетта — упаси вас Великий А’Туин. Не очень понятно, как вообще можно визуально передать специфический юмор автора, чьи лучшие шутки обычно закрадывались в лирические отступления (хотя и существуют удачные примеры в лице «Благих знамений» или какого-нибудь «Санта-Хрякуса»). Но у BBC America уже есть опыт экранизации неэкранизируемого — «Детективное агентство Дирка Джентли». Тот сериал с оригинальными романами Дугласа Адамса тоже имел мало общего, зато хорошо улавливал их абсурдную интонацию и лишь переводил её на более современный слог. «Стража», кажется, пытается сделать что-то похожее, но останавливается на полпути.

И вдруг начинает строить серьёзную мину там, где сам Пратчетт обязательно бы посмеялся: его вечные шутки о плачевном состоянии Анк-Морпорка трансформируются в хмурые разговоры о классовом неравенстве (причём без доли иронии), а брошенные впроброс гэги о пьянстве капитана Ваймса становятся фундаментом для психологической драмы. Вместо того чтобы идти за «Плоским миром» в его космическом безумии, авторы сериала пытаются спустить вселенную с неба на землю, не понимая, что по-настоящему мощными социальные высказывания сэра Терри (а их в его романах много) делала именно его видимая дистанция от реальности. «Вымышленные истории, как правило, раздражают людей без воображения», — шутил как-то писатель. Что ж, теперь мы знаем, о ком была речь.