Новая классика: рецензия на фильм «Долгая страстная пятница»

Классика британского криминального жанра.

Гангстер, заправляющий лондонскими доками, получает несколько неприятных известий. В его казино подложена бомба, мамин роллс-ройс взлетел на воздух, подельник- гей заколот в бане… Американские инвесторы Гарольда в панике, а сам он в бешенстве и готов перевернуть весь Лондон, чтобы найти тех, кто портит ему жизнь.

«Долгая страстная пятница» – один день из жизни лондонского воротилы, землевладельца и крестного отца, который пока еще лично ездит на стрелки и не отвык гнуть пальцы (то ли подручным не доверяет, то ли искренне любит это дело). Начавшись за здравие, кончается эта пятница за упокой, однако не стоит проводить никаких параллелей между Гарольдом и Страстотерпцем: воскресения не будет. А название ровным счетом ни на что не намекает. Просто разъясняет, что дело было на пасху.

«Долгая страстная пятница» – это итальянские рубашки, пиджаки с Бонд-стрит, кожаные сиденья «ягуара»; смешавшиеся во рту кокни с односолодовым скотчем – понятно, что ничего круче в принципе быть и не может. Однако режиссер Джон МакКензи умудряется в эту самодостаточную (как кажется его эпигонам вроде Гая Ричи) форму впихнуть немного содержания. А не ограничиться лишь несколькими эффектными сценами – такими, как допрос гирлянды развешенных на мясницких крюках лондонских авторитетов.

Крепкие бультерьеристые мужчины при стволах и костюмах здесь вписаны в настоящий эпос: Гарольд на своей территории ни в чем не уступит королю Артуру. Он – отражение британской колониальной истории, ее осколок. Крепколобый, оскаленный хорек. Гарольд сначала решает преподать урок снобизма прибывшим на переговоры янки, а затем пытается приструнить распоясавшихся ирландских боевиков: среди них выделяется смешливый киллер, сыгранный молодым Пирсом Броснаном.

В итоге наш герой, как и добрая старая Англия, терпит поражение по всем фронтам: американцы отчаливают обратно в Нью- Джерси, безумные ирландцы берут его на поводок. Потеря Лондона неизбежна. Крупный план обезумевшего от ярости и бессилия, запертого в собственном «ягуаре» Гарольда такая же классика криминального жанра, как, скажем, последний план с поцелуем руки из «Крестного отца» или финальный выстрел в «Убрать Картера». Без «Пятницы» невозможны ни «Англичанин» Содерберга, ни «Сексуальная тварь» Глэйзера, ни Гай Ричи с Мэттью Воном.