Рецензия на фильм «Человек-амфибия»

"Человек-амфибия" затонул от собственной анемии

Сюжет романа Александра Беляева "Человек-амфибия" вполне мог стать бродячим, и каждая из экранизаций могла бы предложить свое видение конфликта между грязной земной цивилизацией и символом первобытной чистоты – океаном. Между прозрачной любовью – и жестокими интригами подлецов. так не случилось. . Не торопились приникнуть к этому источнику ни наши Диснеи, ни наши Верхувены. Оставалось надеяться на расцвет отечественного сериалостроения.  Проект этот долго интриговал публику. Сообщалось, что сниматься фильм будет в настоящем океане, на Кубе, во всеоружии современных спецэффектов. Теперь он, наконец, стал реальностью.

Смотреть эту новую экранизацию "Человека-амфибии" рекомендую ближе ко сну – сморит в ближайшие десять минут. Такое ощущение, словно вся съемочная группа под руководством режиссера Александра Атанесяна отправилась на благословенные пляжи Кубы расслабиться в теплых океанских волнах и съемки воспринимала как досадную помеху. Я верю, что люди работали на совесть, но таков результат: фильм патологически заторможен, как после солнечного удара. Иногда даже кажется, что пленку пустили не на той скорости.

Никому на экране ничего не нужно, свои реплики актеры произносят автоматически, а прежде чем ответить, долго смотрят пустыми глазами. Говорят как в полусне – коряво и без эмоций. Много галдят, но напряжения нет. Произносят поэтические тексты при отчаянно прозаических исходных данных. Красавец Ихтиандр у Саида Дашука-Нигматулина – неряшливый коренастый парень с пиджаком через плечо. Его возлюбленная Гуттиэре (Юлия Самойленко) стала шантанной певичкой, причем очень плохой – с голосом Алены Свиридовой, отважно исполнившей за кадром шлягеры Андрея Петрова к старому фильму и обозначившей себя как "автор саундтрека". Единственный колоритный прием нашел изобретательный Андрей Панин, но и его хватает на пару кадров, а потом все выглядит застрявшей на одной ноте пластинкой.

И нет никого, кто обладал бы хоть толикой обаяния.

Уникальная заунывность снятого материала, похоже, не смущает режиссера. Он гонит метраж, удовлетворяясь браком. И когда наивный Ихтиандр хватает на рынке явно дохлую рыбу, чтобы отпустить ее на волю, это кажется в порядке вещей. "Ты должна жить!" – патетически сообщает великий ученый давно усопшей рыбе – уже в другой сцене фильма.

"Человек-амфибия" 45-летней давности кажется чудом кинотехники в сравнении с сериалом XXI века. Там фильм вынесли к успеху романтическая волна, вкус и такт художников. А в лучах живописного таланта Максима Фесюна легендарный человек-рыба стал просто аквалангистом с глупым гребнем какаду на макушке. И чудо исчезло, исчезла сама фантастическая идея романа, и уже непонятно, отчего все вокруг так пугаются обычного дайвера.

Наиболее ужасная трансформация произошла с Гуттиэре: Юлия Самойленко – явная неактриса с плохим выговором, которая и потонуть убедительно не умеет: даже захлебываясь в волнах, заботится о красоте позы. Плакать она не умеет тоже, и уже не удивляешься, когда такая Гуттиэре без признаков волнения взирает на муки возлюбленного. Неумелость, впрочем, свойственна всему женскому роду в этом фильме – все говорят как торговки на Рижском рынке.

Роман был, конечно, наивен, особенно по нынешним временам. Эту наивность авторы фильма умножили, но уже совсем бездарно. Когда лаборатория великого ученого напомнит телестудию 70-х, оформленную "под науку" с минимальным бюджетом: плакаты из поликлиники с человеческими легкими, детские колбочки из школьного химкабинета и операционный стол со стыдливой ширмочкой, но без признаков медицинского оборудования, – это смотрится даже не пародией, а режиссерским наплевизмом. И даже гул океанских глубин у наших мастаков долби-звука здесь прост, как шум спускаемой воды в унитазе.

Что могло произойти с режиссером Александром Атанесяном? Он поначалу ходил в фестивальных менеджерах, потом удачно дебютировал, поставив лихой боевик "24 часа" (2000). Потом долго интриговал публику идеей вернуть на экраны "Человека-амфибию" во всеоружии современных спецэффектов, к тому же сняв его в волнах настоящего океана и с телевизионным метражом, достойным любимого романа Беляева. Потом с Кубы шли победные вести об успешных съемках. Потом воцарилось молчание, которое разрешилось выходом трехчасовой фантастической эпопеи сразу на видео, минуя телеэкраны. Причем режиссером теперь значится Петр Иванов. Когда автор картины берет себе столь вызывающе откровенный псевдоним, за этим стоит попытка скандала.

По одной из версий, Атанесян отлучился по семейным проблемам, и картину смонтировали другие – авторский замысел был якобы нарушен, и режиссер отрекся от своего детища. Этой версии верить невозможно. Конечно, монтаж в кино – страшная сила, но если взять любой из кадров картины даже в отдельности – это чистый брак. И актерский, и сценарный, и в первую очередь режиссерский. Тут попросту нечего монтировать. Так что в этом случае режиссер Атанесян очень вовремя соскочил с тонущего корабля, убрав свое имя с титров, – это позволило уйти в тень, как бы сохранив лицо и почти без риска прослыть профнепригодным. Хотя он остался в фильме в образе надутого и продажного полицейского офицера – образе, который идеально вписывается в общую, не отмеченную дарованиями концепцию картины.

Для продюсера Валерия Тодоровского за всю его умную и успешную практику это, по-моему, первый серьезный прокол. Так что оценим его мужество: он свое имя в титрах оставил.

Текст: Валерий Кичин