Крепкая дружба — фундамент преданной любви: рецензия на фильм «Матиас и Максим» Ксавье Долана

Друзья детства Матиас (Габриель Д’Альмейда Фрейтас) и Максим (Ксавье Долан) хотят от жизни разного: первый вот-вот станет юристом в успешной компании и наконец-то женится, второй, устав от постоянных провалов, планирует отступление в далекую Австралию и жизнь с чистого листа. На очередной вечеринке их просят сыграть целующуюся пару в студенческом экспериментальном фильме — друзья нехотя соглашаются, а наутро понимают, что жить как раньше не получится.

Каннский кинофестиваль этого года ознаменовался не только первым за 10 лет приездом Квентина Тарантино, но и возращением канадского вундеркинда, который три года назад зарекся приезжать на Круазетт. Тогда его шестой фильм «Это всего лишь конец света» пресса разгромила за сутки до официальной премьеры и заставила Ксавье Долана расстроенно идти по красной ковровой дорожке. С тех пор утекло много воды — например, новый звездный капустник Долана «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована» пресса разгромила еще сильнее. Потерявшему свои юношеские привилегии (читай, право на самоповторы) вундеркинду оставалось только одно — вернуться на взрастивший его фестиваль и показать, что он готов соревноваться с главными режиссерами мира на равных, без поблажек на возраст.

Претензии к восьмому фильму начались до премьеры: зрители ждали, что тридцатилетний Долан наконец-то «повзрослеет». Надежду внушал подходящий материал — личное кино про ровесников режиссера, которые ставят под сомнения свою ориентацию. Не все, правда, понимают, что человек, который в 16 лет написал сценарий о проблемах подростковой самоидентификации и разорванной коммуникации с матерью («Я убил свою маму»), в 23 года поставил почти трехчасовой эпик о гендерной идентичности и самопожертвовании («И все же Лоранс»), наконец, в 27 лет адаптировал клаустрофобную пьесу о внутрисемейном отчуждении («Это всего лишь конец света»), кажется, окончательно повзрослел еще с наступлением пубертата. Новый фильм неожиданно показал, что к своим тридцати Долан попросту постарел и размяк.

«Матиас и Максим» — это неуклюжая попытка сесть на три стула: угодить фанатам стандартным режиссерским арсеналом, найти новую аудиторию и показать хейтерам, что Долан умеет снимать без юношеского максимализма. Результат соответствующий: постоянные ссоры с матерью чередуются с дэбом, клиповый монтаж — с шутками «твоя мама настолько жирная…», тихая драма на крупных планах и зумах — с хеппи-эндом из ромкома. Сложные взаимоотношения героев — краеугольный камень творчества Долана — здесь упрощены до натянутого конфликта, который, кажется, вот-вот закончится за игрой в Фортнайт. Обязательный мотив принятия себя возложен на Долана, точнее, его глянцевое лицо с горбачевским родимым пятном под глазом: оно ему особо не мешает, но Максим страшно обижается, когда про него говорят, и представляет себя без него, когда напивается. Фильм так и не сможет найти нерв, поэтому раз за разом будет доказывать зрителю, что все проблемы героев решатся, когда они протрезвеют.

Однако отсутствие конфликта не переводит фильм в разряд однозначно провальных. «Матиас и Максим» точно не разочарует преданных фанатов Долана, особенно почитающих его раннее творчество: потерянность героев роднит его с дебютом, страдания от любви — со вторым фильмом канадца. В конце концов это снятое на 35-миллиметровую пленку кино, которое под трек Pet Shop Boys пытается доказать зрителю, что даже маленький поцелуй может превратиться в снежный ком и поменять жизни людей, которые смирились с ее однообразностью. В новый фильм Ксавье Долана невозможно не влюбиться по старой памяти, но после него все же хочется верить, что это не вынужденное возвращение к истокам, а попытка закольцевать первый этап своего творчества, попрощаться с ним и сделать долгожданный шаг вперед.