Рецензия на фильм «За кадром…»

Кэрол (Белл) зарабатывает на жизнь уроками правильной речи и постановки голоса, но сама мечтает о работе над озвучкой фильмов и телепередач. Ее отец Сэм (Меламед), самовлюбленная звезда индустрии озвучивания, не приветствует профессиональное развитие дочери, но продвигает нарциссичного Густава (Марино), своего преемника. Неожиданно Кэрол выпадает возможность поработать над трейлерами к серии блокбастеров, которые могут решить их прокатную судьбу. Она вне себя от радости, чего не скажешь о Сэме и Густаве, которые впадают в шок при известии об успехе девчонки. Тем временем Кэрол пытается наладить семейную жизнь сестры Дэни (Уоткинс), которую она по ходу дела умудрилась нечаянно развалить.

Одаренная комедиантка Лейк Белл, поупражнявшись на короткометражках и оценив свои возможности, удивила критиков и публику вполне зрелой «производственной» мелодрамой, постановкой которой она отвесила поклон таланту бойцов невидимого фронта – которых мы никогда не узнаем в лицо, но знаем по голосу. Легкая как перышко, излучающая позитив радиусом в пол земного шара и почти полностью отказавшаяся от морализаторства в угоду в меру злой иронии и здоровому феминизму лента открывает дверь в альтернативную реальность, где помимо экрана, микрофона и наушников находится место большим деньгам, раздутым амбициям и запредельному тщеславию.

Мужская ее часть не брезгует сексизмом, проповедует плюшевый мачизм и приходит в ужас от ангины и насморка, малейшие симптомы которых подвергаются интенсивной профилактике в порядком нагретой сауне. В то время как женская половина отвоевывает причитающиеся ей территории упорным трудом, чистотой помыслов и чудесным настроением пополам с почти детской верой в светлое будущее.

Поначалу «За кадром» вызывает оторопь из-за ложной бессодержательности и мнимого эпикурейства беззаботного существования перебивающихся редкими гонорарами самородков на фоне прохладных бассейнов и коллекций недешевого антиквариата. Но затем картина плавно меняет курс по направлению к скромной поэтике быта одноэтажной Америки, к которой и проникаешься симпатией. В конце концов, жизненный катарсис, постигший мужа Дэни, активно лысеющего любителя бутербродов с джемом, не идет ни в какое сравнение с девчачьим ревом, в который пускается пузатый еврейский господин, еще вчера с чувством ставивший надоевшую своими заботами Кэрол на место, а теперь трясущийся от болезненной зависти к достижениям, будем надеяться, все еще любимого отпрыска.