Интервью с режиссером фильма «Ночь в Париже» Эдуардом Баэром

— Можно ли назвать «Ночь в Париже» комедийным роуд-муви?

— Да, это городской роуд-муви сродни картине «Через Париж» — ночное путешествие по парижским улицам, преследующее определенную цель. Я обожаю фильмы, герои которых отправляются на поиск чего-либо. Надеюсь, что это фильм, в котором раскрываются персонажи и определенный образ жизни. Это своего рода приключенческий фильм. Приключение, которое, как мы все знаем, начинается на улице. Мой персонаж Луиджи прежде всего ценит в жизни ее непредсказуемость.

— Расскажите о своем подходе к работе над этим фильмом, который стал самой масштабной из ваших картин.

— Работа режиссера идет уже с самого начала: еще на этапе создания сценария ты представляешь себе определенные сцены, и это впоследствии отражается на выборе локаций и актеров. Мы поставили перед собой задачу снимать в движении. Мы не могли позволить себе топтаться на одном месте, так как хотели снять Париж, не превращая фильм в документальную картину; снять памятники, не переборщив с ними; показать ключевые места, не делая их чрезмерно живописными. Действие первой части фильма происходит в театре, и это скорее классическая комедия, разбитая на отдельные сцены. А затем мы следуем за Луиджи по его городу, открываем для себя его Париж, смотрим на мир его глазами. И не всегда за ним успеваем. Луиджи в основном интересуют люди и подход к ним. Фоновыми декорациями часто служат лица людей, которых мы встречаем на пути. Что касается ритма, я стремился передать живую атмосферу этого путешествия и старался как можно чаще снимать с первого дубля. Луиджи не из тех, кто будет спокойно стоять или сидеть на одном месте, ведя размеренную беседу, пока на экране чередуется план и обратный план. Он постоянно находится в движении.

— У него исключительный взгляд на жизнь…

— Как и его кумиры, Луиджи из тех людей, кто носит с собой свою вселенную, обладает особой энергетикой. Где бы он ни оказался, он чувствует себя как дома: и в окружении королей, и в компании нищих. Он убежден, что личный контакт способен решить что угодно. Если хочешь попасть куда-то, надо лишь распахнуть дверь! Если хочешь с кем-то познакомиться, заговори первым! Люди с ним ссорятся, мирятся, а потом выходят на улицу, чтобы глотнуть немного воздуха. «Ночь в Париже» — определенно фильм-«портрет». Даже Париж — а это один из важнейших персонажей фильма — мы видим его глазами. «Ночь в Париже» — это путешествие по Парижу Луиджи — Парижу, который нельзя назвать ни современным, ни старомодным. Луиджи больше интересуют люди, нежели география. Новые знакомства для него — как наркотик. Его инстинктивно тянет к людям, с которыми ему приятно будет общаться.

— Помимо прочего, «Ночь в Париже» — история о внутренней жизни театра, где управляющим работает Луиджи.

— Социальные и экономические отношения людей, задействованных в том или ином творческом процессе, могут быть очень увлекательны. Как и в любой другой профессиональной сфере, эти отношения подчиняются определенной иерархии. Но, на мой взгляд, общение с представителями шоу-бизнеса создает самые непредсказуемые ситуации, так как здесь все меняется с молниеносной скоростью, ставки делаются самые высокие, а успех может быть крайне мимолетным. Мало в какой другой сфере проходит так мало времени между первоначальным замыслом и его творческой и коммерческой реализацией. Только здесь в одном месте собираются те, кто боится потерять свою работу; те, кто только начинает свой путь к славе; те, кто только что прошел пробы; те, кто великолепно выступает на сцене, но на репетиции устраивает истерику из-за отсутствия печенья; те, кто, как Луиджи, боится, что билеты на его шоу не продадутся. Это прекрасная смесь мелочности, страхов и невероятных достижений. Настоящая работа Луиджи заключается в восхищении. Он один из тех, благодаря кому свершаются чудеса. Все свои силы он бросает на то, чтобы служить чужим талантам. А еще он старомодный начальник, который относится к своим подчиненным по-отечески в самом лучшем смысле этого слова. Он заботится о своих.

— В фильме раскрывается особое фривольное обращение с деньгами…

— Это слабость Луиджи. Он ведет себя так, будто деньги не проблема. Любит, когда они текут рекой. Он человек щедрый, но гордый, есть в нем эдакое аристократическое тщеславие. Он из тех, кто свято верит в то, что деньги воруют или зарабатывают, но никогда не просят. Как и многие предприниматели, решившие для себя, что все возможно, стоит только захотеть, он большую часть своего времени тратит на то, что, как ему кажется, ему хорошо удается и что он в глубине души больше всего презирает: он решает денежные проблемы.

— «Ночь в Париже» — это еще и великолепная комедия об особой потребности главного героя подстрекать других людей, толкать их на крайности, хотя сам он при этом трусоват.

— Он достаточно жестокий человек в том смысле, что индустрия развлечений и вечная занятость диктуют жестокое отношение к окружающим. Выбор жизни, полной удовольствий, постоянное движение и определенное поклонение искусственности в человеческих отношениях негативно отражаются на тех, кто тебя любит или хочет полюбить. Луиджи требует того, чтобы люди веселились любой ценой, чтобы жизнь была беззаботной. Особенно тяжело приходится его друзьям и подчиненным. Его с ними отношения сродни отношениям с куртизанкой — они основаны на скрытой иерархии. Он им не ровня, он их отец или лидер, и время от времени он любит об этом напоминать.

— Он без зазрения совести вторгается в чужую жизнь, однако сам при этом не способен нести ответственность за свои семейные отношения.

— Я хотел исследовать глубоко личные темы, необычные способы строить семью, необычные пути любви. Темы, которые меня интересуют, которые берут за живое. Меня до глубины души трогает человек, который вечно окружен людьми, но сам при этом одинок; мужчина, у которого есть семья, но он выбирает другую женщину. Луиджи бросает своих детей из эгоизма, но при этом любит их. В моем фильме все поставлено с ног на голову: обычный человек живет с семьей и ходит на работу, а для моего героя нормой стала прямо противоположная ситуация. Для него посещение семьи сродни походам в театр, он чуть ли не случайно заезжает навестить своих детей на рассвете. Многие из нас не готовы в этом признаться, но мы живем такой же жизнью, в которой все наоборот. И речь не только о том, сколько времени мы проводим на работе, но и о том, какое место работа занимает в наших мыслях (и, несомненно, эмоциях), особенно когда речь идет о работе, превратившейся в страсть, как у моего героя.

— Непредсказуемая жизнь Луиджи полна незапланированных встреч, включая ночное общение с ребенком. Оно вынуждает его остановиться и задуматься. Так вы хотели показать, что человек не в силах все контролировать, даже если он капризный босс?

— Луиджи любит приключения и жить не может без риска. Чем острее ощущения и опаснее ситуация, тем больше это его заводит. Для него ночь — пора, когда все оживает: соблазны, работа, театр. Время для него вывернуто наизнанку: он живет ночью, пока остальные живут днем. Подобно писателю Антуану Блондену, он наслаждается тем фактом, что с приходом ночи, когда все «нормальные» люди ложатся спать, привычный социальный кодекс лишается своей власти и перестает действовать. Луиджи назубок знает все кодексы ночи. Но именно ему приходится подстраиваться под ребенка, а не наоборот. Очаровать его словами не выходит. Нельзя просто выполнить пару пируэтов и уйти. О ребенке нужно заботиться, кормить, менять подгузники — от всего этого Луиджи не в восторге. Окна его здания выходят на такие же многоэтажки — собрание коробок, как в картине «Время развлечений» Жака Тати. Луиджи перестает быть в центре событий. Теперь он один из многих — такой же пленник быта. Он оказывается в своем личном аду вдалеке от всего, что он любит, вдалеке от ночных огней, от событий. Это сущий кошмар!

— И это еще одно неожиданное приключение.

— Именно! Эта ночь станет для нашего героя, который явно привык выходить сухим из воды, настоящим испытанием. В эту ночь все привычные ему фокусы перестали работать. Слова не дают никакого результата, ни одно ухищрение не действует. Волшебство рассеялось, надежный механизм застопорился. Всю свою жизнь Луиджи только тем и занимался, что расправлялся с катастрофами, но никогда еще он не оказывался так близко к краху. И вдобавок ко всем этим личным и профессиональным неудачам судьба наносит ему особо жестокий удар в виде смерти Дадзая, японского режиссера.

— И тем не менее он пытается сгладить ситуацию за счет элегантности: смокинг, галстук-бабочка, красная рубашка. Почему именно такой стиль?

— Волшебное свойство смокинга заключается в том, что его носят и представители высшего общества, и официанты в кафе. Это рабочая форма. Два главных персонажа в смокингах — это дань уважения комедиям 1960-х, действие которых разворачивается в шикарном вымышленном мире, запечатленном на цветной кинопленке Technicolor DeLuxe. Дань уважения Парижу шестидесятых, каким его видели американцы. Луиджи, его кодекс поведения и сам образ жизни, привычка со всем разбираться лицом к лицу — это наследие той эпохи. Кроме того, он театральный персонаж. Смокинг и склонность к чрезмерно пышным нарядам подчеркивают этот его аспект.

— Он не просто создает для себя новый образ, но и берет себе новое имя. Почему имена играют столь важную роль в фильме?

— Он взял себе итальянское имя, потому что новое имя символизирует новую жизнь. Луиджи — итальянец, а всем известно, что итальянец — это добродушный француз! Кроме того, это дань уважения эксцентричным и ярким персонажам итальянских комедий, каких играли Альберто Сорди или Гассман в фильме «Обгон». Луиджи — эдакий ветреный фанфарон, заблудившийся в меланхолии Парижа Патрика Мондиано.

— Зачем снимать фильм, в котором все постоянно что-то говорят?

— Тут, несомненно, сказалась моя любовь к ярким персонажам, которые не умеют держать язык за зубами. Это определенный образ Франции, где-то между Саша Гитри, Жамелем Деббузом и горластыми хвастунами из бара. Я не большой поклонник пантомимы. Луиджи решил, что жизнь должна быть комедией во что бы то ни стало. Слова позволяют ему создать фоновые декорации. Но для этого ему нужны зрители. Он не выносит одиночества. Возможно, фильм получился таким «болтливым», потому что сам Луиджи — болтун. Слова — это его оружие, его способ внести немного волшебства в реальный мир и заполнить пустоту. Но он не циник. Он искренне верит в то, что он вдохновляет всех окружающих его людей. Когда Луиджи начинает сомневаться в себе, в фильм проникает тишина.

— На протяжении всего фильма на экране появляются необычные персонажи. Невероятные и подчас даже опасные создания, как, например, персонаж Кристин Мурийо.

— Кристин Мурийо великолепно сыграла. Она очень боялась. Мне кажется, она не хотела играть столь неприятного персонажа. Но она фантастическая актриса. Этот фильм — собрание встреч, портретов. Здесь играли актеры, которых я прекрасно знаю: они моя «семья», и мы с ними много работали. Среди них Алка Балбир, нимфоманка, всю ночь поджидавшая Луиджи; Патрик Бошарт, незабываемый консьерж; Кристоф Мейне, назойливый помощник. Здесь же участвовали и великие актеры, которыми я всегда восхищался, такие как Альфредо Ариас, Мишель Фо и Мишель Галабрю. Галабрю великолепен, он сыграл персонажа, прототипом которого стал Мишель Серро, страдавший в свое время от диктаторского подхода некоторых режиссеров, которые считали, что помогают ему раскрыться. И, конечно же, обезьяна. Мне кажется, она отлично охарактеризовала Луиджи как персонажа и продемонстрировала, насколько невероятными могут быть проблемы у работников шоу-бизнеса. Именно такая жизнь приносит Луиджи счастье: когда твоя главная проблема — найти обезьяну в Париже после восьми вечера. Жерар Депардьё в одном из интервью как-то сказал: «Что-то постоянно должно происходить, иначе всё плохо кончится». Это жизненный девиз Луиджи, он вечно занят каким-нибудь проектом, всегда что-то делает. Это своего рода психологический прием, который, несомненно, помогает ему забыть о глубоких душевных переживаниях. Он из тех людей, которых можно не бояться потревожить. Он любит, когда его тревожат. Это его успокаивает и придает ему сил.

— Персонаж, которого играет Сабрина Уазани, постоянно его тревожит?

— Луиджи эта женщина интересует ради него самого. Противостоять ей непросто. У Сабрины Уазани есть врожденный авторитет. Она красивая соблазнительная женщина, но не жеманница. Ее женственность откровенна и прямолинейна. И по ней видно, что ее мало чем испугаешь. Она не из тех, кто пасует перед трудностями. И она настоящий интеллектуал. Сабрина способна играть самых разных персонажей, и поэтому она идеально подходит на эту роль. Я хотел найти современную девушку, девушку из элиты, но чтобы она могла быть своей «на районе», как говорится. Сильная личность, амбициозная женщина рядом с избалованным ребенком, которого играю я. Она прямая противоположность Луиджи. Она заставляет задуматься, чего ты добился в жизни. В ней нет ни капли ветрености или беззаботности. А еще его привлекает ее наглость. Он неслучайно берет ее на ночную прогулку. Он выбрал ее за сильный характер. И для него всегда присутствует элемент соблазнения…

— Другую главную женскую роль играет Одри Тоту — актриса, которая несет с собой целую кинематографическую мифологию. Почему именно она?

— Как и Сабрина, Одри обладает врожденным авторитетом. В ее персонаже постоянно проявляются некие детские характеристики. Она одновременно демонстрирует материнскую заботу о Луиджи и является его протеже. Она о нем печется, но при этом остается маленькой девочкой, которая совершенно теряется в некоторых ситуациях. Более того, она родом не из Парижа. Это придает ей некоторую скромность в обществе. А в том, как она смотрит и слушает, есть некая загадочность. Без лишних слов сразу становится понятно, что она чувствует: достаточно лишь взглянуть на нее. Одри способна передавать сильнейшие эмоции, совершенно не полагаясь на реплики. Привязанность ее персонажа к Луиджи, эта смесь восхищения, нежности и благоговейного страха проявляется во всем. Одри свойственен некий отстраненный взгляд на мир. Это заметно на крупных планах ее лица, где проявляется резкая меланхоличность, хотя при этом она ведет себя весело и радостно. Она очень красиво умеет передавать все эти аспекты. Ее красоте и грациозности сопутствует колоссальная сила характера. Она в два счета вживается в роль, и сразу же видны сложности ее персонажа в отношениях с мужем или комплекс неполноценности этой маленькой провинциальной девочки, которую захлестнула бурлящая ночная жизнь Парижа.