Рецензия на фильм «Приходит дракон»

Мани Хагиги – иранский кинорежиссер, которому в руки попадает таинственная коробка с удивительным содержимым, оставленным исчезнувшим бесследно звукооператором. Пленки, фотографии, осколки кости, бессвязные записи – все это пробуждает в кинематографисте интерес к загадочным событиям, произошедшим на кладбище острова Кешм, где в 1965 году покончил с собой политзаключенный, а расследование этого дела обернулось государственной тайной и гибелью нескольких человек. Крупица за крупицей режиссер и его команда просеивают крохи информации и загадки острова, но вместо того, чтобы понять произошедшее, лишь еще глубже погружаются в пучину иррациональных страхов, таинственных манипуляций и легенд о драконе, покоящемся в земле.

XXI век в какой-то мере можно назвать веком иранского кино – едва ли не каждая картина, сумевшая просочиться через сито цензуры Тегерана, таинственным образом пересекшая границу и добравшаяся до отборщиков кинофестивалей, оказывается действительно стоящим зрелищем. «Страна происхождения: Иран» – это своего рода «знак качества», маяк для любителей нетривиального, изобретательного, многопланового кино, и «Приходит дракон» не является исключением из этого правила. Скорее наоборот, картина Хагиги – это квинтэссенция всего того, на чем вырос иранский кинематограф, пропитанная атмосферой этой страны губка, удивительный концентрат жанров, стилей и сюжетных трюков.

Прежде всего, стоит отметить, что открывающий просмотр титр «Основано на реальных событиях» – это лукавство. Сам сценарист и режиссер указывает, что в основу истории положены всего-навсего его личные воспоминания о чьем-то рассказе про помешавшегося звукооператора, провалившегося в расщелину пещеры и якобы повстречавшего там дракона, научившего его за два дня немецкому языку. Нет никаких документальных подтверждений этому феномену, да и режиссер знает об этом случае только через десятые руки – но история, согласитесь, красочная, нужно только обернуть ее в достойную упаковку.

Однако в случае с «Приходит дракон» упаковка – это как раз самое интересное, ведь автор погружает зрителя не в банальную легенду, а в целый сад самых разных аспектов истории – тут и детективное расследование, и мокьюментари-поиски артефактов, в фильме легенды смешиваются с былью, действия полиции перемежаются шаманскими обрядами, новенький автомобиль контрастирует с выброшенным на берег сгнившим паромом. На ум приходят сравнения с метафорическими лентами Дэвида Линча и Терренса Малика, но есть тут что-то и от первого сезона «Настоящего детектива» – герои любят пофилософствовать и перетрясти мировоззрение зрителя.

Увлеченному просмотру этого фильма-загадки немало способствуют мощнейшие актерские работы и нестандартные кастинговые ходы. К примеру, трех исследователей таинственной смерти на кладбище играют непрофессиональные актеры: кто-то в кино пришел из спорта, кто-то – из фото, а кто-то и вовсе раньше декламировал свои стихи публике на площадях. Да и внутри фильма есть любопытный ход – ведущего допрос героев детектива играет он сам, но уже постаревший на полсотни лет, якобы найденный документалистами в процессе разгадки тайны острова Кешм. Эти хитросплетения с агентами разведки, с усыновленными детьми, непременной несчастной любовью и заговорами превращают картину в непрерывный непредсказуемый калейдоскоп.

Разумеется, подобное кино не рассчитано на массового зрителя. Вы не увидите спецэффектов с драконами а-ля «Игра престолов», не будет в картине перестрелок и погонь, как в «Форсаже», да и явных хоррор-намеков, как в «Девушке, идущей ночью домой в одиночестве», вы тоже не усмотрите. «Приходит дракон» – это скорее набросок, полотно для зрителя, которому предлагается самостоятельно обрисовать контуры понятных ему смыслов. В картине можно усмотреть десятки метафор – хотите на иранское общество 60-х, а хотите – на современный быт. Видите аллюзии на бесконечный и безуспешный поиск правды? Браво вам. Углядываете вечный персидский страх перед землетрясениями? Не без этого. Такой «кубик Рубика» крутить можно долго и всегда находить удивительные новые грани. И именно в этом прелесть иранского кино – оно продолжает удивлять и даже шокировать. На радость уставшим от блокбастеров и ремейков.

С 2 июня в кино.