Рецензия на фильм «Эмили» — готическую фантазию о жизни одной из сестер Бронте

В английской деревне Хоэрт некогда жили три сестры: Шарлотта, Эмили и Энн. Удивительным образом в графстве Уэст-Йоркшир XIX века сошлись все звезды: каждая из девочек написала по одному великому роману. Эмили — авторка самой мрачной истории любви столетия «Грозовой перевал» — была наиболее закрытой и наименее амбициозной. Сегодня мы практически ничего не знаем о подробностях ее жизни, поскольку любые записи и письма были уничтожены. Лишь очертания характера добрались до современного читателя и зрителя: своенравная замкнутая барышня любила гулять по пустошам сельской местности, прислушиваться к шуму ветра и придумывать необыкновенные истории. 

Эмма Маккей в роли Эмили Бронте на кадре из фильма «Эмили»

Эмили Бронте (Эмма МакКей) боится покидать пределы родного дома. Пока Шарлотта (Александра Доулинг), а после и Энн (Амелия Гетинг) с воодушевлением отправляются в школу преподавать, печальная и бунтующая средняя Бронте со страхом смотрит вслед уезжающим каретам. Девушка сильно привязана к брату (Финн Уайтхед): совместные перекуры за спиной у строгого отца, подглядывания за соседями, головокружительные прогулки в полях под опиумом и беседы о том, как мыслить свободно. Привычный уклад жизни меняется с приездом нового викария Уильяма Уэйтмана (Оливер Джексон-Коэн) — красноречивого и набожного мужчины, с которым у Эмили завязывается тайный роман. 

Эмма Маккей в роли Эмили Бронте на кадре из фильма «Эмили»

Сюжет дебютной картины Фрэнсис О’Коннор похож на лихорадочное сновидение, сотканное не столько из фактов, сколько из потока печали. Режиссерка берет за основу мрачное настроение «Грозового перевала» и переносит его на экран: зритель видит, как мысли Эмили проистекают из личного одиночества, и гнетущее повествование окутывает нас с головы до ног. Фильм — фантазия с разбросанными по английским просторам разбитыми сердцами, темная сказка о том, как могла бы проводить будни та, из-под чьего пера вышли портреты байронического Хитклиффа и избалованной Кэтрин.

Эмма Маккей в роли Эмили Бронте на кадре из фильма «Эмили»

Ругать картину за неточность нет смысла: создатели претендуют на биографичность лишь отчасти. В «Эмили» реальные детали сочетаются с выдуманными историями. Например, у брата девушек Бренуэлла действительно была наркотическая зависимость, а Шарлотта и вправду была поражена талантливыми стихами Эмили и уговаривала сестру поэзию опубликовать. Главным вопросом касательно достоверности, конечно, является факт романа между Эмили и Уильямом Уэйтманом. Увы, нет никаких доказательств, что Бронте была влюблена и с кем-либо состояла в романтических отношениях. Более того, ряд историков склоняются к тому, что Уильям был очарован младшей сестрой Энн, а ее книга «Агнес Грей» в какой-то степени доказывает теорию: в центре сюжета пульсируют чувства гувернантки и молодого священника. 

Сделать акцент на определенных чертах Эмили и изобразить ее социофобной юной леди, которой до ужаса сложно выходить из зоны комфорта, кажется любопытным решением. Все это наталкивает на мысль, что у писательницы мог быть синдром Аспергера. Об этом также писала биографка романистки Клэр Харман. Учитывая то, как мало известно о биографии англичанки из-за затворнического образа жизни и ранней смерти, такой вывод не кажется из ряда вон выходящим. Балансируя между реальной историей и мотивами «Грозового перевала», О’Коннор создает на экране единственно возможную Эмили — едва уловимую, мечтающую заслужить любовь отца и не понятую обществом. Только таким и мог быть фильм об Эмили Бронте — поэтическим признанием в любви великой писательнице, для которой болотистая местность и перо с чернилами стали главными утешениями, а свобода заключалась в возможности быть собой.