Рецензия на фильм «Красавица и дракон» — фантастическое аниме о виртуальной реальности и человеческой доброте

Школьница Судзу — типичная «серая мышка», которая держится в стороне от остальных детей, да и дома едва ли общается с отцом-одиночкой. Мать девочки погибла несколько лет назад, когда спасала тонущего незнакомца. И с тех пор Судзу, имеющая явный талант к музыке и втайне ото всех пишущая песни, физически не может заставить себя петь.

Однажды героиня решает зарегистрироваться в U, приложении виртуальной реальности, где у каждого человека есть индивидуальный аватар, основанный на его биометрических данных и скрытых талантах. Судзу там превращается в Белль — эффектную девушку с розовыми волосами и потрясающим голосом. Она быстро становится всемирной поп-звездой. На одном из концертов Судзу пересекается с Драконом — агрессивным пользователем, скрывающимся за жутким аватаром. Местные «дружинники» из U пытаются поймать его и вычислить, кем он является в реальности. Судзу же решает помочь Дракону.

Промокадр анимационного фильма «Красавица и дракон»

«Красавица и дракон» — логичное продолжение идей и приёмов, которые Момору Хосода культивировал на протяжении всего своего творчества. Он не раз делал кино о потерянных подростках, которые попадают в фантастические обстоятельства и, отдаляясь от привычного физического мира, учатся обретать себя. В «Ученике чудовища» мы уже видели, как герой курсирует между двумя реальностями — яркой фэнтезийной и серой человеческой. В «Летних войнах» режиссёр отправлял нас в пространство Интернета и глобальные виртуальные миры. Травмы прошлого преследовали «Мирая из будущего», дуальность персонажей отчётливо виднелась в «Волчьих детях Амэ и Юки». Мамору Хосода не из тех, кто стремится к какому-то тематическому разнообразию. Из фильма в фильм он оттачивает своё мастерство рассказа об уязвимой юности, о людях, которые отчаянно ищут путь в мире, где понятие реальности давно раздвоилось.

С точки зрения авторской, что ли, мысли «Красавица и дракон» — не самое изящное кино японского мастера. У него прежде были работы куда более лаконичные и эффектные с драматургической стороны, а «Девочка, покорившая время» до сих пор, пожалуй, остаётся одним из самых пронзительных фильмов про юношество вообще. Новаторство «Красавицы» скорее технологическое. Во-первых, это просто невообразимо красивый фильм. Переливающиеся цвета виртуального мира, броские образы, от которых ломится экран, сумасшедшие движения камеры по кропотливо выстроенному 3D-пространству. Хосода, своеобразно интерпретируя классическую сказку, заодно прихватил и её диснеевское наследие — и сделал эпический мюзикл, изобразительности которого позавидовала бы любая работа «мышиной» студии.

Кадр из анимационного фильма «Красавица и дракон»

Во-вторых, для классической истории о двух параллельных мирах — в данном случае настоящего и цифрового — режиссёр находит идеальную визуальную форму. Физическая реальность школьницы Судзу нарисована командой Хосоды от руки, в серой палитре. Виртуальное пространство U создано с помощью 3D-графики. Оно более красочное и выразительное. Решение смелое — у компьютерной анимации и стилистики аниме не лучшие отношения (вспомните хотя бы «Ая и ведьму» или «Берсерка»), а уж вместе они уживаются предельно плохо: на фоне ручной «рисовки» недостатки трёхмерной выделяются ещё сильнее. Но Хосода умудряется использовать особенности и преимущества каждого метода на пользу картине. Он рисует от руки там, где ему нужна точность деталей и эмоций. Берёт 3D там, где нужны цветастая абстракция и широкий размах фантазии.

И это совмещение несовместимого — не просто красивый режиссёрский приём. Форма «Красавицы и дракона» идеально рифмуется с содержанием. Ведь это кино в первую очередь о том, как два очень разных мира соприкасаются и оказываются ближе, чем казалось. О том, как Интернет помогает изгоям найти свой голос и друг друга. В этом смысле удивительно, насколько Хосода оптимистичен насчёт современных технологий, которые в кино принято изображать преимущественно в качестве силы антагонистичной. Для режиссёра Интернет никакое не зло, а важный инструмент коммуникации. И в технологиях он видит не причину отдаления людей друг от друга, а способ сблизить их, как никогда прежде. Не убийцу живого общения, а лишь его аугментацию: поэтому школьные баталии он, например, визуально сравнивает со стратегической компьютерной игрой.

Вообще, «Красавица и дракон» — кино рифм. Виртуальность и реальность проникают друг в друга отдельными образами, события повторяются вновь, но в других обстоятельствах. Скажем, с точки зрения голой драматургии весь подсюжет про отношения Белль и Дракона не очень-то фильму и нужен: истории Судзу, вынужденной скрывать свой успех и жить двумя жизнями, вполне бы хватило для интересного кино. Но это важная рифма. Как и её мать, отдавшая жизнь за незнакомца, героиня бросается помогать человеку, которого не знает, рискуя всем, что так трудно добывала. Хосода вновь раскрывает себя как подлинный режиссёр-гуманист, человек, способный даже в настолько сложное время рассказывать истории о том, что люди по своей сути стремятся к добру. И с ним не хочется спорить: уж очень режиссёр убедителен.