Рецензия на фильм «Отец мать сестра брат»: уроки дзен от Джима Джармуша

Джефф и Эмили (Адам Драйвер и Маим Бялик) едут навестить отца (Том Уэйтс) в его уединенный дом в Нью-Джерси. Живущая в Дублине писательница (Шарлотта Рэмплинг) ждет своих дочерей Тимотею и Лилит (Кейт Бланшетт и Вики Крипс) в гости, чтобы поговорить по душам. Брат и сестра, Скай и Билли (Индия Мур и Лукка Саббат), воссоединяются в Париже после смерти родителей в авиакатастрофе и едут в старый дом. 

Том Уэйтс на кадре из фильма «Отец мать сестра брат»

Плыть тихим ходом и созерцать жизнь, какой бы скучной и серой она ни казалась – приоритет для Джармуша, за 13 фильмов выстроившего амплуа добровольного режиссера-аутсайдера. За 14-й американец уже получил «Золотого льва» в Венеции, и его чествовали все: от жюри фестиваля до работников в итальянском аэропорту, увидевших победную статуэтку через досмотровый сканер. Они тоже, как оказалось, любят Джармуша – иногда трудно быть отшельником, когда признание от тебя не отстает. «Отец мать сестра брат» – классическая лента Джармуша, взявшая все лучшее как от срединного периода, так и от позднего. В первом случае это структура из нескольких рассказов, чье действие происходит в разных точках планеты, – знакомый подход по «Кофе и сигаретам» и «Ночи на Земле». Во втором – созерцательно-медитативный тон, флегматичный Адам Драйвер в касте и авторская музыка на стыке психодел-рока с эмбиентом. Написал ее сам режиссер – в последнее время с гитарой Джима можно увидеть чаще, чем с кинокамерой. 

Кейт Бланшет на кадре из фильма «Отец мать сестра брат»

Три истории с разными детьми и родителями объединены ощущением неловкости и житейской скуки. С отцами и матерями бывает не о чем говорить – монтаж подчеркивает моменты напряженных, порой нелепых пауз. Каждый где-то притворствует и даже темнит, а люди, как бы ни отличались друг от друга и где бы ни находились – от Нью-Джерси до Дублина, – перекатывают по столу однообразные темы. «О, мы совпали по цветовой гамме!» – сойдутся во мнении сестры, приехавшие погостить к матери в исполнении элегантной Шарлотты Рэмплинг. Бордовый цвет и чудаковатый отец, сыгранный Томом Уэйтсом, – похоже, единственное, что объединяет героев Адама Драйвера и Маим Бялик, сиблингов, озябших в мире взрослой рутины. За каждым столом выпьют по стакану воды, обсудят родниковую и проточную, подумают о том, уместно ли поднимать тост перед чашкой кофе или чая, да и как не перетереть «ролексы» и выяснить – паленые они или настоящие? Жизнь заурядна, а еще близкие могут быть хитры и показательно разыгрывать либо лучшую версию себя, либо худшую. Но за их тайной никакого сюжетного виража не последует – Джармуша едва ли это волнует, он просто наблюдает. 

Индия Мур на кадре из фильма «Отец мать сестра брат»

Родителей, как известно, не выбирают. В другом фестивальном хите года, «Сентиментальной ценности», Йоаким Триер налаживал семейные мосты, Джармуш же выстраивает легкий барьер взаимного непонимания. Если норвежский режиссёр снимал с надрывом и трогал сердца, то американец смотрит сдержанно, а где-то с ощущением черной иронии, но без откровений и слезоточивых драм, потому что жизнь прозаична, если и вовсе не смешна. Разве что в истории брата и сестры из Парижа (стильные Индия Мур и Лукка Саббат) Джармуш даст место сантиментам, когда парочка неторопливо покатается по городу и вспомнит детство. Как в «Патерсоне» или «Кофе и сигаретах», режиссер вообще ни к чему не обязывает, он находит чарующие рифмы в скучных паузах, предлагая раствориться в тихом течении жизни. Не самом идеальном, но какое есть. Его наполняют однотипные ритуалы и знаки: все стареют, у каждого есть книжки на полках и в ящиках, еще регулярно ломаются машины, а дети улетают из гнезда. 

Эти житейские новеллы о дискоммуникации, неловком ступоре и о несостоявшемся разговоре по душам очаровательны, но лишены панчлайнов. У Джармуша их не происходит. Потому что его истории ближе к дзенской коане, нежели к ударному анекдоту. «Чёрные тучи закрыли луну. Что ты из этого понял? Что черные тучи закрыли луну», – говорит одна из популярных притч. Так же и у Джармуша: герои беседуют о воде и задаются вопросом: есть ли у нее вкус? «Конечно, есть – вкус воды».