Рецензия на фильм «Утраченные иллюзии» — старомодную экранизацию бессмертного романа Оноре де Бальзака

Аккурат к тридцать третьему дню рождения Ксавье Долана российская прокатная компания «Белые ночи» выпускает на большие экраны картину под названием «Утраченные иллюзии», в которой канадский вундеркинд играет квазиверсию самого себя — модного и определенно талантливого творца, чрезмерно чувствительного к мнению критиков. Впрочем, тех, кто решится на просмотр «Утраченных иллюзий» исключительно ради Ксавье, хочется предупредить о том, что у него здесь весьма большая, но все же далеко не главная роль.

Бенжамен Вуазен в роли Люсьена де Рюбампре на кадре из фильма «Утраченные иллюзии»

Одаренный и весьма привлекательный молодой поэт Люсьен Шардон (Бенжамен Вуазен) пытается снискать славу и признание в высших кругах послевоенного Парижа. Благодаря богатой и влиятельной покровительнице, госпоже де Баржетон (Сесиль Де Франс), главному герою удается попасть в круг французских вельмож, познакомиться с журналистами, писателями и театральными критиками, а также узнать реальную цену успеха. Опьяненный внезапной удачей Люсьен далеко не сразу понимает, что необдуманные, а порой и весьма рискованные действия с его стороны рушат судьбы самых близких и дорогих сердцу людей.

«Утраченные иллюзии» считаются одним из самых массивных романов в «Человеческой комедии» знаменитого писателя Оноре де Бальзака — на страницах книги описан целый срез жизни парижского общества середины девятнадцатого века: бессмысленные и беспорядочные празднества французской аристократии, будни литературной богемы, а также серые нравы театралов и многочисленные соблазны мира по-настоящему богатых людей. Прототипом главного героя — обаятельного романтика Люсьена Шардона — выступил не кто иной, как Виктор Гюго, близкий друг, единомышленник и бесконечный источник вдохновения самого Бальзака. Важно понимать, что «Утраченные иллюзии» во всех смыслах роман бессмертный, его хрестоматийные идеи о чести и амбициях, дуализме правды, а также лицемерии общества будут оставаться актуальными, пока существует само понятие человеческого сознания, которое на протяжении многих веков сталкивается с одними и теми же вопросами бытия.

Ксавье Долан в роли Рауля Натана на кадре из фильма «Утраченные иллюзии»

Экранизация такого сложного и во всех смыслах многогранного материала требует особо бережного подхода. По большому счету у режиссера «Утраченных иллюзий», каннского лауреата Ксавье Джанноли было два пути: он мог переосмыслить первоисточник и, таким образом, подарить роману новую жизнь либо полностью поддаться его авторитету и скрупулезно вторить словам Бальзака. И, так как Джанноли далеко не Гаспар Ноэ, и уж тем более совсем не Брюно Дюмон (последний в свое время представил весьма революционный байопик главной французской иконы Жанны д’Арк), его выбор был вполне очевиден: «Утраченные иллюзии» получили форму классической, ветхозаветной адаптации, в которой одноименный роман не просто подавляет кинематографию, а фактически уничтожает ее. Бесконечные стерильные планы роскошных декораций и помпезно нарядных людей, патетические диалоги и общая театральность всего происходящего превращают фильм в идеальный гайд по парижской культуре полузабытой эпохи, но никак не в самодостаточное художественное произведение.

К сожалению, «Утраченные иллюзии» находятся в слишком созависимых отношениях со своим первоисточником, а любое взаимодействие подобного рода лишает самого главного — индивидуальности. Именно по этой причине картина Ксавье Джанноли выглядит как красивая открытка с очаровательно бессмысленным философским пожеланием, о котором забываешь через пять минут после просмотра.