Рецензия на фильм «Резня»

Парень назвал одноклассника доносчиком, а тот в ответ заехал ему по физиономии палкой. Одни родители приходят в гости к другим, чтобы прояснить детали инцидента и корректно договориться о моральной компенсации. Далее следуют чай с домашним пирогом, светский разговор в духе "где вы брали эти чудные гардины", ссора, драка и публичный сеанс несварения желудка – в исполнении трех хороших актеров и одного отличного.

Чем заняться европейцу под домашним арестом в ожидании экстрадиции в США? Взять французскую комедию и переделать ее в памфлет об американской судебной системе. Делается это просто: к разговорной пьеске на четверых добавляется пролог и эпилог. В первом имеет место детская драка, во втором – детское примирение. То и другое снято в псевдодокументальной, бесстрастной манере социальных драм о столкновении миров – "Скрытого" Михаэля Ханеке или ''Play'' Рубена Остлунда. Все это обещает жесткое зрелище, и тем большим пшиком оказывается история о взрослых людях, которые полтора часа глупо и жалко грызутся, поминая христианский гуманизм, фармацевтические корпорации и голодающих в Африке. Притом что у детей давно мир: для них пару раз дать друг другу по физиономии – привычное дело. Как не увидеть параллелей с настойчивым преследованием Поланского за давний харрассмент – особенно после того, как подросшая жертва не один раз просила оставить одряхлевшего насильника в покое.

Представленные в фильме пары принадлежат к двум самым несимпатичным прослойкам западного общества – буржуа, косящие под богему, и средний класс, заработавший денег и вообразивший, что прыгнул на ступеньку выше. Все самое мерзкое, что есть в одухотворенном американском обывателе, зараженном вирусом неравнодушия и потому беспрестанно лезущего в чужие дела, олицетворяет Джоди Фостер – мать пострадавшего, пишущая романы в журнальный столик, украшенный альбомами по искусству. Альтер-эго режиссера – героиня Кейт Уинслет, мать агрессора, которую сначала тошнит на собравшихся, а потом прорывает на программный монолог: "Что до ваших прав человека, можете взять и подтереться ими". Отцы – владелец хозмага и деловитый адвокат – могли бы выступать на бэк-вокале, не играй последнего виртуозный Кристоф Вальц, одним движением брови уделывающий всех собравшихся. Учитывая, что он среди них – единственный европеец, желчные намеки Поланского становятся еще прозрачней, грубей и смешней.