Добро пожаловать в СССР: рецензия на фильм «Тетрис»

В основу новой картины британского режиссера Джона С. Бейрда, наиболее известного современному зрителю по сатирической комедии «Грязь», лег, вероятно, один из любопытнейших прецедентов, когда-либо происходивших в игровой индустрии. Факт того, что всенародно известный «Тетрис» был создан не в Японии и даже не в США, а в закрытом от всего мира СССР скромным инженером Алексеем Пажитновым, вызывает удивление в том числе и у самих россиян, что уж говорить об иностранцах. Увы, на этом разрывы шаблона в отношении коммунистической державы заканчиваются. Однако и этого оказывается достаточно, чтобы снять по-настоящему интересный фильм.

Никита Ефремов в роли Алексея на кадре из фильма «Тетрис»

1988 год, Лас-Вегас. Глава компании Bullet-Proof Software Хэнк Роджерс (Тэрон Эджертон) отправляется на игровую выставку, чтобы презентовать свой новый продукт. В ходе мероприятия Хэнк натыкается на стенд с «Тетрисом» и сразу же влюбляется. Охваченный желанием во что бы то ни стало приобрести права на игру, Роджерс отправляется в Москву, чтобы лично встретиться с ее изобретателем — Алексеем Пажитновым (Никита Ефремов), работающим в одной из госструктур. Увы, Роджерс не единственный, кто заинтересован в покупке «Тетриса». Вместе с ним в СССР приезжает еще несколько бизнесменов, преследующих ту же цель. Подозрительные иностранцы, желающие нажиться за счет Союза, тут же привлекают внимание представителей КГБ.

Никита Ефремов в роли Алексея на кадре из фильма «Тетрис»

Еще на этапе постпродакшена «Тетриса» стало известно, что в фильме будут присутствовать анимационные вставки. Сомнительное в нынешних реалиях режиссерское решение во многом объясняется ностальгической подоплекой ленты, действие которой по случайному или специальному стечению обстоятельств разворачивается в год выхода культового «Кто подставил кролика Роджера» Роберта Земекиса.

«Тетрис» определенно не был создан для того, чтобы поднимать острые политические вопросы или в очередной раз порефлексировать над гонкой вооружений времен холодной войны. «Тетрис» был создан для того, чтобы вернуть зрителей в детство — по крайней мере, тех из нас, кто когда-то, 20 лет назад, спешил с уроков домой, чтобы поиграть с друзьями в «Супербратьев Марио» на 16-битной приставке Nintendo. 

Тэрон Эджертон в роли Хэнка на кадре из фильма «Тетрис»

Впрочем, даже для тридцатилетних зрителей-миллениалов, с трудом вспоминающих тяжелые времена СССР, довольно быстро становится очевидным, что антиутопическая Москва в фильме слабо претендует на достоверность. Кто-то посчитает это голливудской клюквой, кто-то примет за самоиронию киноделов над собственными устоявшимися стереотипами о коммунизме. Правда такова, что большая и лучшая часть «Тетриса» происходит в Москве, напоминающей до абсурда карикатурный «Метрополис» Фрица Ланга, и это ужасно смешно. Еще смешнее становится, когда в кадре появляется напыщенный злодей в лице кагэбэшника Валентина Трифонова, одновременно похожий на Кощея Бессмертного и Сашу Белого из «Бригады».  Но самое интересное, пожалуй, начинается, когда предприимчивый американский бизнесмен Хэнк Роджерс и тихий советский инженер Алексей Пажитнов отправляются на темную — оппозиционную — сторону Москвы, где не одурманенные идеей о справедливом равенстве люди танцуют под The Final Countdown группы Europe, грезят о джинсах Levi's и бутылке Coca-Cola и яростно верят в то, что все барьеры когда-нибудь будут сняты. В этой сцене абсолютно разные на первый взгляд герои наконец-то нащупывают нечто общее — внутреннюю свободу, которая позволяет им мыслить шире, делать больше, а иногда и вовсе позволять себе абсолютно немыслимые вещи в духе поездки из Америки в советскую Москву. 

Простые и понятные мотивации и бесхитростные диалоги главных героев «Тетриса» делают их похожими на те самые двумерные фигурки из старых компьютерных игр — и если в Хэнке Роджерсе сошлись все самые светлые стороны капитализма (жизнь во имя далекой мечты и безапелляционная вера в себя), то Алексей Пажитнов собрал в себе все самое лучшее, что было в коммунизме (жизнь во имя важной цели и безапелляционная вера в общее благо для всех). Как это часто бывает, противоположности сходятся, чтобы наполнить друг друга и передать какой-то важный опыт. В заданном контексте фильма две эти противоположности не только хорошо и тонко понимают друг друга, но и принимают важность принципов другого, стараясь найти общую точку соприкосновения, а не очередную причину для вражды. В этом плане «Тетрис» — совершенное кино о дружбе, которую, к сожалению, не так часто можно встретить.