Рецензия на фильм «Мачете»

«Мачете» вырос из фальшивого рекламного ролика, мелькнувшего между двумя частями «Грайндхауса». Вскользь брошенная шутка превратилась в полновесную, почти двухчасовую картину. И казалось, ничего хорошего из этой затеи выйти не может: злопыхатели предполагали, что Роберт Родригес, заигравшийся в своей постмодернистской песочнице, снимет очередную «Планету страха», от которой ни тепло, ни холодно, вновь начнет увязать в киноманских шуточках и разговаривать сам с собой… А вот и нет! Постмодернизм ушел в землю, и там, где он пролился, уже растут виноградные гроздья. Роберт снял одну из самых симпатичных картин 2010 года.

«Мачете» полон жестокости: здесь всю дорогу выцарапывают штопором глаза и протыкают гвоздями руки, а уж об отрубленных головах можно и не упоминать. В одном эпизоде герой вспарывает противнику живот, а потом выпрыгивает из окна, ухватившись вместо веревки за его кишки; благо, перед этим нас информируют, что длина человеческого кишечника – 18 метров. Родригес обращается с насилием с уникальной легкостью: оно не вызывает никакой реакции, кроме счастливой улыбки (эпитеты «воздушный» и «свежий» в этом абзаце тоже были бы очень к месту). Когда Джонни Деппу в «Однажды в Мексике» вырывали глаза, а Элайдже Вуду в «Городе грехов» отпиливали ноги, чувствовалось, что режиссер по ту сторону камеры шумно вздыхает и облизывается. Ему нравилось щекотать себе и зрителям нервы, нравилось шокировать и провоцировать, в нем не перебродил еще детский садизм.

Но год от года его картины становятся все легче и легче: «Отчаянный», «От заката до рассвета» и даже «Город грехов» выглядят грузными драмами на фоне невесомого «Мачете». Путь Родригеса – это путь аниматора и комедиографа. Перенеся мультяшную жестокость и энергию в мир игрового кино, Роберт превратился в мексиканского Леонида Гайдая пополам с Чаком Джонсом: его герои мочат друг друга с вдохновением Тома и Джерри – никому не страшно, никому не больно.

Самые удачные моменты «Мачете» абсолютно мультипликационны и полны абсурдистского юмора. Так, обнаженная барышня вынимает из влагалища мобильник и делает важный звонок; Дэнни Трехо угрожает охраннику газонокосилкой; Мишель Родригес показывает Джессике Альбе документы, зачем-то прикрепленные резинкой к стенке фургона, потом отпускает резинку, и документы улетают в сторону, а сами девушки спокойно продолжают разговор.

Таких прелестных деталей в фильме миллион. Родригес – фактически младший брат Квентина Тарантино. Скорее всего, он навсегда останется в его тени, так и не получив ни «Оскара», ни «Золотой пальмовой ветви». Он не умеет столь виртуозно сочетать комедию с трагедией и писать диалоги, от которых у зрителя начинается, выражаясь словами Набокова, вибрация в позвоночнике. Он донашивает образы Квентина (мобильник, вытащенный из вагины, в сущности, вариация на тему часов, вытащенных в «Криминальном чтиве» из задницы). Но все-таки Роберт как никто другой умеет делать мультфильмы с живыми актерами.