Рецензия на фильм «Бен-Гур»

Римская империя в начале нашей эры. Выросший в богатейшей еврейской семье римский сирота Мессала (Тоби Кеббелл) записывается в армию и три года спустя возвращается в Иерусалим высокопоставленным офицером. Он рассчитывает, что его сводный брат, принц Джуда Бен-Гур (Джек Хьюстон), поможет ему обуздать еврейских повстанцев. Но хотя Джуда не поддерживает насилие, бунтовщики ему ближе, чем римляне. Он даже соглашается приютить молодого повстанца, раненного в бою с солдатами. Когда мимо дома Бен-Гура проезжает военная процессия, бунтовщик стреляет из лука в прокуратора Понтия Пилата (Пилу Асбек) и едва не убивает его. В наказание римляне приговаривают семью Джуды к распятию, а его самого – к пожизненному рабству на галерах. Мессала принимает в этом участие, и Джуда клянется, что отомстит брату. Тем временем в Израиле начинает проповедовать плотник Иисус из Назарета (Родриго Санторо).

Вышедшая в 1959 году эпическая экранизация популярнейшего романа Лью Уоллеса «Бен-Гур» удостоилась 11 «Оскаров» и заработала в прокате запредельные для того времени 75 миллионов долларов при рекордном 15-миллионном бюджете. В Америке и сейчас пишут об этом фильме только в превосходных тонах.

Однако если смотреть его свежим современным взглядом и не надевать патриотические розовые очки, то легко заметить, что «Бен-Гур» устарел куда сильнее, чем другие классические ленты режиссера Уильяма Уайлера – послевоенная драма «Лучшие годы нашей жизни», романтическая лента «Римские каникулы», криминальная комедия «Как украсть миллион». В его размашистых спецэффектных сценах легко распознать комбинированные съемки и работу с миниатюрами, его разговорные фрагменты чересчур театральны, а за намазанного черной краской уэльского комика Хью Гриффита (месье Бонне из «Как украсть миллион») Уайлера сейчас бы распяли рядом с Христом. Правда, это все равно впечатляющая постановка. Но можно согласиться с создателями новой экранизации «Бен-Гура» во главе с режиссером Тимуром Бекмамбетовым, что знаменитую картину возможно улучшить и превзойти.

Другое дело, что Бекмамбетову это не удалось. То, что от технического «апгрейда» выиграло – например, вошедшая в историю кино гонка на колесницах между Джудой и Мессалой и морское сражение, в котором Джуда участвует как раб-гребец, – не улучшилось настолько, чтобы преимущества версии Бекмамбетова стоило подробно разбирать. Эти сцены выглядят более современно, но и только. На новый уровень они не перешли, и если в фильме Уайлера вам не режет глаза технология того времени, то у вас нет оснований предпочесть картину 2016 года.

В остальном же новый «Бен-Гур» больше потерял, чем приобрел. Джек Хьюстон и Тоби Кеббелл на голову менее харизматичные актеры, чем Чарлтон Хестон и Стивен Бойд, бразилец Родриго Санторо был куда более убедительным Ксерксом в «300 спартанцах», а Морган Фримен намного менее занимателен, чем восхитительный Хью Гриффит, удостоенный «Оскара» за свою интерпретацию африканского шейха. При этом, хотя бюджет у Бекмамбетова с поправкой на инфляцию примерно такой же, как у Уайлера, новая лента не столь масштабна и эпична, как ее предшественница. В том числе из-за того, что Уайлер использовал уникальный сверхширокоэкранный формат 2,76:1, недавно примененный Квентином Тарантино в «Омерзительной восьмерке», а новый «Бен-Гур» снят обычными камерами.

Главная же беда «апгрейда» в том, что сценаристам новой постановки – в частности, Джону Ридли, получившему «Оскар» за «12 лет рабства», – пришлось втискивать многостраничный роман не в четыре экранных часа, а в два (в конце 1950-х модно было снимать сверхдлинные фильмы с антрактом). Чтобы проделать этот трюк, пришлось отказаться от всех сцен в Риме и существенно исказить сюжет, наставив повсюду неубедительные сюжетные заплатки.

Так, у Уайлера Джуда возвращается в Иерусалим, когда император прощает его за «преступление против Рима», и ничто не мешает герою участвовать в скачках. У Бекмамбетова же Джуда оказывается дома, не встречаясь с императором, и для римлян он остается беглым опасным преступником. Ничто не мешает Понтию Пилату, на жизнь которого Джуда якобы покушался, распять Джуду и помогающего ему шейха, попутно конфисковав все богатства африканца. Опять же, у Уайлера Джуда участвует в иерусалимских скачках, отточив свое мастерство в Риме, а у Бекмамбетова получается, что впервые выехавший на арену герой может на равных состязаться с самыми жесткими гонщиками империи.

Главная же беда нового сценария в том, что он радикально переосмысляет сюжет Уоллеса и превращает Мессалу из злодеея в почти что славного парня, заслуживающего сочувствия и прощения. Это делает фильм более христианским по духу и позволяет закончить его на благостной и счастливой ноте. Но если картина видит столкновение братьев на гоночной арене как трагедию, которой нужно было избежать, а не как наказание преступника за злодейства, то как она может в течение 10 минут смаковать смертельные скачки без тени трагического настроения? Тут как в старом анекдоте – либо крестик снимите, либо трусы наденьте. И на будущее посмотрите, как схватка лучших друзей подана в комиксном «Первом Мстителе: Противостояние».

Кстати, Джуда при таком подходе к сюжету перестает быть героем без страха и упрека, поскольку он сам навлек на себя беду (в старом фильме Бен-Гура обвиняют облыжно, за случайное падение отвалившейся черепицы), и злиться он должен на себя, а не на сводного брата. В психологической драме это нормально, но в кино вроде «Бен-Гура» главный герой должен быть достойнее. Он должен поступать по справедливости, а не срывать злобу на невинных.

В целом мы не можем согласиться с теми американскими критиками, которые считают, что новый «Бен-Гур» – это «ужас, ужас, ужас», который не было никакого смысла снимать, но и бурно хвалить Бекмамбетова не за что. Его картина не беспомощна, и для современного зрителя она может быть приемлемее, чем устаревшая в ряде отношений лента 1959 года. Но непродуманные сценарные правки, недостаточная харизма звезд и другие недостатки постановки не позволяют новому «Бен-Гуру» состязаться в той же весовой категории, в которой до сих пор выступает картина Уайлера.

С 8 сентября в кино.