Рецензия на документальный фильм «Гнездо из бумаги»: неприметная жизнь старейшей типографии

Режиссер-документалист Сергей Кальварский, выпускник киноакадемии в Нью-Йорке и выходец мастерской Александра Сокурова, уже зарекомендовал себя как внимательный к материалу кинематографист. Его предыдущая работа «Волнами» посвящена поездке двух звукорежиссеров в Забайкалье для сбора натуралистичного аудиосопровождения, которая заканчивается исторической и личной рефлексией. «Гнездо из бумаги», как становится понятно уже из названия, фильм гораздо более камерный и интимный — и для героев картины, и для самого создателя. Новый фильм Кальварского сначала показали на «Послании к человеку» в Санкт-Петербурге, а затем вручили диплом с формулировкой «За смелое аудиовизуальное решение» на фестивале «Одна шестая» в Екатеринбурге. 

В 1710 году царь Петр I написал поручение Мусину-Пушкину, чтобы в Петербург доставили станок «с новыми литерами» да приставили к нему знающих людей. Так появилась типография Академии наук, которая работает аж с 1727 года. Когда-то здесь печатали первую русскую газету «Санкт-Петербургские ведомости», а также труды мастодонтов вроде Ломоносова, Державина и Пушкина. Ныне старейшая типография пришла в упадок: несмотря на многочисленные почетные грамоты и благодарности от государства, здание производства заметно обветшало внутри, а зарплаты сотрудников оставляют желать лучшего — по крайней мере, если судить по открытым вакансиям. 

Кадр из документального фильма «Гнездо из бумаги»

Камера Кальварского всегда следует за героями и объектами непринужденно и незаметно, словно спрашивая разрешения на съемку. Отчасти манера режиссуры похожа на традицию Барбары Каппл, познакомившей американскую публику с французским «синема верите», — у документалиста в кадре происходит такой же социально-психологический анализ героев, которые то оказываются в привычных для себя обстоятельствах, то отвечают на глубокомысленные вопросы режиссера. Особенно интересна манера съемки интервью — камера оказывается настолько близка к лицам героев, что нарушает все личные границы, словно пытается проникнуть под чужую кожу. Подобная работа схожа со школой Марины Разбежкиной — как правило, объективы ее студентов следят за персонажами на минимальном расстоянии, пытаясь запечатлеть каждое изменение мимики. 

Кадр из документального фильма «Гнездо из бумаги»

Для самого Кальварского явно важно показать преемственность поколений. Архивные цветные кадры из 2001 года, на которых работники типографии веселятся и празднуют, чередуются с современными, но черно-белыми съемками 2021 года. Кажется, что за 20 лет многое поменялось: из стен типографии ушло то наслаждение жизнью, которое сочится из старых кадров, и все словно потеряло цвет, как будто на всем производстве закончилась краска. В то время как пестрые кадры передают торжество жизни, черно-белые обращаются к монотонной рутине. Несмотря на это, новое поколение остается верным своему делу — сотрудники из 2021 года знают историю типографии, советуют почитать напечатанные книги и цитируют некогда вышедшие здесь произведения. Оттого наблюдать за тем, как чинят трубу или штукатурят стены, становится еще более болезненно — будто это не старейшая типография, а забытое богом место, где люди остались доживать свой срок.

Кадр из документального фильма «Гнездо из бумаги»

Если говорить о Боге, то в работах Кальварского часто можно найти религиозные мотивы. Так и здесь: каждый герой «Гнезда из бумаги» кажется блаженным — они счастливы в своей причастности к великой истории, рады быть служителями слова. Тяготы работы словно остаются за кадром — все происходящее перед камерой наполнено невероятной легкостью и принятием, какие бы испытания ни подкидывала судьба. Кальварский словно напоминает, как важно любить все вокруг, беспрекословно и безропотно, как завещали в Священном Писании. Именно к нему нашел спрятанную отсылку Даниил Бельцов: «Один из кадров — это пыль вещей, пустующее пространство цеха, в котором камера находит настенные часы, показывающие 13 часов 34–35 минут, и следом — напечатанную икону. Если открыть Святое благовествование от Иоанна 13:34–35, то прочитаем следующее: “Я даю вам новую заповедь: любите друг друга! Вы должны любить друг друга так, как Я любил вас. И если у вас будет любовь друг к другу, то все будут знать, что вы — Мои ученики”».

У Кальварского получилось вдумчивое, внимательное наблюдение за жизнью типографии, которое многим может показаться необязательным, но на деле является важным актом документирования. Режиссер показывает, как в увядающем пространстве все еще теплится человеческое присутствие, как тишина типографии хранит в себе и память, и верность ремеслу. «Гнездо из бумаги» возвращает зрителю способность видеть значимость неприметного. Картина оставляет пространство для недосказанности, в котором типография продолжает жить своей скрытой, но упрямой жизнью.