Рецензия на фильм «Близнец» — хоррор о демонах прошлого в финской глубинке

После автомобильной аварии Рейчел (Тереза Палмер) и Энтони (Стивен Кри) теряют одного из детей-близнецов — Нейтана (Тристан Руджери). Вместе с его братом, Эллиотом, семейка уезжает из Америки в глухую финскую провинцию, чтобы провести время вдали от шума города и вместе справиться с горем. Там, в полупустом поселении, их ждёт старый дом, полный тайн. Хотя куда больше страхов у Рейчел вызывают местные жители — чудаковатые старики, которые обожают книги её мужа и подозрительно часто интересуются личной жизнью супругов. Однажды Эллиот начинает называть себя Нейтаном, а Энтони — все чаще общаться с подозрительными финскими аборигенами. Кажется, в этих местах творится что-то жуткое, но разбираться Рейчел придётся в одиночку.

Тереза Палмер в роли Рейчел на кадре из фильма «Близнец»

Пожалуй, лучшее решение создателей «Близнеца» — вывести фильм из категории типичного ужастика про «плохой» дом и превратить его в изящный фолк-хоррор о северном (не)дружелюбии. Когда Рейчел и Энтони въезжают в хижину, режиссёрская работа финна Танели Мустонена невыгодно теряется на фоне последних жанровых хитов о переживании травмы. «Сторожка», «Поссум», «Моё сердце не будет биться, пока ты ему не прикажешь» — хтонические декорации бетонной или деревянной коробки так и благоволят семейным разборкам, но у постановщика-скандинава намечается куда более масштабный конфликт. Неожиданно выясняется, что жители глубинки придерживаются особых верований и теперь отчаянно хотят провести обряд перерождения при помощи мальчика.

Тереза Палмер в роли Рейчел на кадре из фильма «Близнец»

Поначалу Мустонену удаётся отвлечь зрителя экскурсом в историю финской безнадёги. Местная природа, каждый сантиметр которой пронизан мифами и легендами, контрастирует с депрессивными реалиями — страданиями семейной парочки из Америки или отталкивающе бедственным видом местных жителей. «Близнецов» вообще хочется назвать дешёвой и сердитой версией «Солнцестояния» о столкновении двух культур и глубоком экзистенциальном кризисе западного человека: разве что солнце здесь героям только снится, а зелёные луга все уже давно променяли на хлюпающую грязь. Даже несмотря на то, что режиссура у Мустонена чисто ремесленническая (автор снял уже несколько хорроров, и все они, в общем-то, почти на одно лицо), первый час фильма очаровывает одним лишь сеттингом.

Проблемы начинаются, когда из этих декораций приходится выводить смыслы. Мустонен прекрасно показывает Финляндию глазами иностранца, но, кажется, забывает отключить глобалистскую оптику в нужные моменты: когда «Близнецы» отчаянно нуждаются в самобытных решениях, а не повторениях шаблонов из второсортных хорроров, трепетно воссозданная хтонь рушится на глазах. В дело начинают идти сюжетные повороты в духе худших шьямалановских опусов или дешёвая психотерапия. Мустонен, если уж совсем упрощать, — наш Подгаевский: талантливый визионер с ярко выраженным чувством народной эстетики, который, однако, отчаянно желает продать кино и своим, и чужим. С другой стороны, когда весь фильм — один большой пиар-ход, особенно ценишь редкие удачные моменты. После «Близнецов», как и после любой провалившейся туристической поездки, воспоминания останутся в прохудившихся от сырости сапогах и комариных укусах. Неприятно, но что-то в этом было.