Рецензия на сериал «Между нами химия»: у мамы есть секрет

Если вы и встречали бессмертных на улице или в очереди на кассу, то, как правило, они либо влюбленные, либо… матери. Если с первыми всё понятно — дофамин продлевает жизнь и притупляет инстинкт самосохранения, то со вторыми ситуация обстоит сложнее. У мамы нет времени даже на болезнь, а о смерти и заикаться не приходится: с температурой 39,4 изготавливаются поделки, стирается школьная форма и плетутся косички.

У бессмертия Татьяны (Александра Бортич) — таксистки, вдовы и дважды мамы — очень ограниченный срок годности, максимум год или, быть может, полтора. Каким бы заразительным обаянием ни обладал доктор Дмитрий Олегович (Евгений Сангаджиев), химия медикаментозная помогает облегчить, но не излечить. Кинематограф учит, что страшный диагноз — отправная точка для глобальных перемен: можно бросить работу, заново влюбиться в жизнь, объездить весь мир и упасть с головой в душеспасительный роман. Шоураннерка Карина Чувикова не боится взглянуть правде в глаза и не выносит ответственность за сюжетную рамку: Тане нужно найти мужчину, с которым она сможет оставить своих детей — на родню надежд нет, а близкие друзья и сами то в ладах, то не в ладах с собой, не то что с двумя школьниками.

Александра Бортич в роли Тани на кадре из сериала «Между нами химия»

Пусть лаконичное описание будет скорее похоже на предупреждение, а не на рекомендацию к просмотру, но «Между нами химия» — это сериал-некролог, который не жалеет больную за то, что ей приходится уйти, а пытается воздать должное тому, что она была. Хочется переступить барьер художественного вымысла и критической безучастности и тоже посвятить небольшой панегирик Татьяне — одной из самых интересно прописанных и тонко сыгранных героинь российской сериальной действительности.

Как-то необычно и странно прощаться с человеком, с которым только что познакомился. Мы встретились в начале марта. А были ли мы достаточно близки и как нужно скорбеть в таком случае? Расставание с самого начала было неизбежно: «Между нами химия» завершился восьмым эпизодом пусть и не у гробовой доски, но без перспективы продолжения. Никто не сдавался и не складывал руки раньше времени, просто история Татьяны не об экспериментальной медицине или чуде исцеления молитвами и травами с горных лугов, куда не ступала нога онкологов. Некролог Татьяны — полная витальности и душевного юмора череда актов принятия: бескомпромиссного диагноза, финансовой нестабильности, светлого будущего, в которое, увы, возьмут не всех.

Александра Бортич в роли Тани на кадре из сериала «Между нами химия»

У вдовы, таксистки, пациентки было множество поводов жалеть себя и комком печали и бессилья подпирать углы в квартире: от утраты самого близкого человека до потери контроля над собственным телом — подводит все чаще и всегда не вовремя. Но ни актриса Александра Бротич, ни создательница проекта Карина Чувикова не давят на сентиментальные струны несправедливости. Происходит скорее наоборот: Татьяна вынуждена бесконечно жалеть и поддерживать всех вокруг, храбриться по утрам и по вечерам, успокаивать близких, заливающихся горькими слезами, и скрывать истинную природу своего шаткого состояния. Не потому что Таня плохой человек, который любит обманывать, а потому что нет сил обеспечивать спокойный сон тем, кто отказывается принимать действительность такой, какая она есть. И в оптике стойкого принятия ограниченности времени куда больше уважения к пациентам с хищными заболеваниями, чем в заученной до скрежета зубов мантре «все будет хорошо».

Александра Бортич в роли Тани на кадре из сериала «Между нами химия»

Впрочем, дело не в жертвенности, которая будто стала национальной чертой российских женщин старшего поколения, и не в попытках сделать больную святой мученицей хотя бы в масштабе кинематографа, а не епархии. Просто у Тани двое детей и нет времени на ожидание смерти — нужно успеть встретить нового папу. В поступках, мыслях, решениях Татьяной правил не только холодный расчет и материнская забота о благополучии, но и импульсивное желание сделать лучше всем и сразу (чаще получалось как всегда). О покойниках говорят либо хорошо, либо никак, но раз уж зрителей не пригласили на похороны, позволим себе вставить ремарку и о неидеальности героини, стихийности и даже инфантильности, непозволительной для ситуации, в которой Таня оказалась. Но как бы ни хотелось, чтобы здравый смысл дремал подольше и в классификации бессмертных Татьяна от матерей успела перебежать во влюбленных, чтобы насладиться последними инъекциями дофамина, в приоритете те, кто остаются.

Поразительно, а может и, наоборот, закономерно то, что настоящая неподдельная энергия начинает биться глазах и сердцах экранных героинь только при близости кончины (вспоминаем и «Почку»). Именно пульсирующая жизнь — не кинематографичная, где звезды виноваты в блеске глаз, а обычная — с гаражами, продуктами и прогулками с собакой — то, что заставило так сильно и искренне к Татьяне прикипеть за восемь не слишком длинных эпизодов. «Между нами химия», удерживая тонкий баланс между жанровым хулиганством и болезненной серьезностью, стал лучшим объяснением, что же такое любовь до гроба — речь, конечно, о материнской любви.