Рецензия на фильм «Знаки любви»

Так и видишь престарелых ПТУшниц, при взгляде на "Знаки любви" (2006) шепчущих вдохновенно: "Ах, какая прекрасная женская, современная картина, какой Суханов душка, какие фрукты в вазочках – почти как у нашей соседки всегда, интеллигентная была женщина – и никого почти не убивают, и все, в сущности, правда про мужиков. В жизни все так и есть, только где же тот наш, народный, православный Казанова? Помнится, был один в бухгалтерии Пров Фомич, ухаживал за мной, хотя на него такие женщины кидались… А у меня мама строгая была, я ему сразу сказала: "Нет, Пров Фомич, так у нас не получится"…

Результат прекрасного виденья неизменен: как в ПТУ учили, что покажите мне в жизни хоть одного сантехника, которого к сантехнике можно подпускать без риска для личной жизни, так и кино снимают. Но такой рисковой халтурки давненько мы не видали. Если еще год назад "турецкие гамбиты" и "статские советники" все же делали ставку на билеты в кино – ну, а сериалы потом – "Знаки любви" поменяли слагаемые местами без зазрения совести. Тухлый четырехсерийный "любовный" роман с фруктами левой задней ногой переклеен в двухчасовую рульку с основным слоем сериального жира. Маленькая косточка (Джакомо Казанова очнулся в Москве криминальным авторитетом), скромный кусочек мяса (новорусский любовный треугольник, который Казанове следует развести) и толстый-толстый слой рекламных роликов, детсадовских утренников, продакт-плэйсмента и газетных объявлений про "черного мага Илью Германа", что тянется дольше, чем полное собрание сочинений Дарьи Донцовой.

Откуда взялись роскошные иномарки у скромных цветочниц в поисках богатых мужей – не вопрос. Что высокодуховные жены новых русских не пашут, не сеют, только страдают от большой и чистой любви – тем более не вопрос. Почему черный маг все время идет по коридору и впустую гуляет с соперницами по Москве, в то время как все повороты сюжета берутся ниоткуда и вдруг резко обрываются – лучше не спрашивать. Вроде не договаривались, что муж ее не бросил, а он не бросил, только уехал на уик-энд, вроде не договаривались, что добрый волшебник придет, хотя она ясно сказала, что никого не хочет видеть, тем более волшебников, но, когда он пришел, и не упомянула об этом. Все равно себе дороже: переклеют в четырехчасовую рульку. Еще начнут объяснять, почему вдруг в чужом сортире зеркало заколыхалось и показало сцены ночной новорусской рыбалки обманутой жене, которая отнюдь не является волшебницей. Объяснят, что Пушкин виноват. Не зря же черный маг-дворник поливал из брандспойта памятник Гоголю. А так хоть понятно, что клеили: самую красотищу.

Тонкие звонкие обнаженные тела, позирующие для "Плейбоя" на французских шелковых простынях, покрывающих итальянские трехспальные кровати из карельской березы. Как долго падает кусочек льда в бокал со свежевыжатым соком помело. Погоня на "Хаммере" в пробке. Свежие устрицы в интерьерах рыбного магазина. Культовость с интеллигентностью "авангардного" театрального режиссера Владимира Мирзоева тоже имеют место. Во всем видно тонкое знание режиссером вечно-обогащающей живописи портретиста Александра Шилова, но еще и старорусскоинтеллигентская квартира в самом центре, еще и пейзаж техно-Москвы с узорчатого балкона начала прошлого века, обращения "сударь", "сударыня" – только по отчеству и с намеком на трудные судьбы… Это просто пиар духа. Культурен также тонкий переход от "старого" к "новому" в рамках Третьяковской галереи памяти Церетели – два совковых мента, на набережной близ Лаврушенского стреляющие боевыми по ночным воробьям. Апофеоз "любви" – Казанова-Суханов занимается сексом с новой русской женой, сидя в ее техно-апартаментах у белого рояля и небрежно наигрывая на нем обеими руками, в то время как она испытывает оргазм у него на коленях. Единственная уступка здравому смыслу тут, что пианизм самого Суханова заменили во время секса музыкой Алексея Шелыгина – тоже модный композитор. Ведь если бы, обнимая голую женщину, сидящую верхом на его так и не расстегнутых белых штанах, новоявленный Казанова еще исполнял Бранденбургский концерт, все бы рухнули в зале от личных воспоминаний. Реальная жена известного поэта, бросившего ее ради молоденькой, а год спустя вернувшегося к родным переделкинским комодам и обедам, учила однажды подруг, которые на двадцать лет моложе, но все равно старше ее единственного мужа: "Как надо встречать изменщика? Расслабьтесь, наденьте блестящее длинное платье. Когда он вошел в гостиную, я сидела у инструмента и играла Шопена, задумавшись и не заметив, что он вошел и заслушался".

Хотя хрустальную вазу с экзотическими фруктами во время секса с белого рояля все-таки не убрали и показывали в основном ее с ними, что обидно. Видимо, хотели возместить в дальнейшем, когда Суханов и новая русская переместятся на кровать из карельской березы, почему-то стоящую по уши в воде. Но думали, что протечка водопроводных труб на паркете мореного дуба отвлечет внимание публики от того, что Суханов так и не расстегнул белые штаны – почти как Дирк Богард в "Ночном портье" /Portiere di notte, Il/ (1974), обещавший Кавани "сыграть все на свете, не расстегнув ни единой пуговицы". Увы, культовый мирзоевский артист – не старый влюбленный эсэсовец при вечной Шарлотте Рэмплинг, он лишь честно отыграл гибрид Свиньи из "Страны глухих" (1998) с замдиректора из "Женщин обижать не рекомендуется" (2000). Кстати, "переход" в данном случае неудачен – в нейлоновом парике с буклями, напудренный и весь в мушках Суханов сильно напоминает не Казанову, а комика Юрия Гальцева с афиши на заборе. Впрочем, единственная настоящая формальная претензия к избранному картиной жанру "пошлость на марше от Бомбея до Лондона" – приклеенная козлиная бородка у "мага" Юрия Шлыкова.

Зачем он ее завивает и заплетает, не вяжется ни с интеллигентской, ни с новорусской красотищей.