Рецензия на фильм «Открытый простор»

Кевин Костнер, снимая "Открытый простор", недоучел, что вестерн – вещь чисто киношная, дамский роман – гораздо более древняя.  Дамский роман, как нечего делать, ассимилирует вестерн в своей старой богатой инфраструктуре, а не наоборот. Это недоучел Кевин Костнер, снимая "Открытый простор". Поэтому фильм, предлагаемый как "мужской", "жесткий" и "динамичный", представляет собой в натуре удел одиноких женщин с жаждой "переживаний" и "выяснения отношений".

Хотя большая часть вины, конечно, на сценаристе Крэйге Сторпере, адаптировавшем, в свою очередь, роман некого Лорана Пэйна. Трудно сказать, что там было в романе, но проект закрутился ровно после того, как писатель скончался, и сценарист работал бесконтрольно. К тому же по совместительству Сторпер – продюсер и явно решил окучить как бы наших и ваших. Он думал, "детям – мороженое, бабе – цветы", и никто не уйдет обиженным. Ну, он и получил.

Начинается более-менее вестерново. Четыре ковбоя и собака – старик, мачо, придурок, мальчишка и веселая дворняга (Роберт Дюволл, сам Костнер, Абрахам Бенруби, Диего Луна и пес, не упомянутый в титрах) – пасут своих вечных лонгхорнов в прериях штата Монтана. Прерии слишком роскошные, блестящие и девственные, но отношения пока сносные. Вкалывают, подкалывают друг друга, режутся в "фараон". Однако идет начало 80-х годов XIX столетия, когда были "огораживания". Большие боссы обносили степь колючей проволокой, не давая пастись свободным ковбоям даже на ничьей земле. Возле одного городишки четверо сталкиваются с проблемой. Босс – злобный (Майкл Гэмбон), подручные – киллеры, шериф городишки – купленный. Еще полчаса разбираются с переменным успехом, а потом убивают придурка и собаку, а мальчишку тяжело ранят.

Вот когда убили собаку, возникло подозрение о грядущей жесткой динамике. Зритель такого не любит, и компенсировать можно только хорошим темпом, интересом. И все основания вроде бы налицо – Костнер и Дюволл садятся на лошадей, въезжают в городишко, выпивают в местном салуне. Сейчас будет страшная месть. Она будет изобретательной, скорой и красивой. Увы. Смерть собаки – предел изобретательности сценариста на предмет "темного прошлого Америки", а сейчас, после 11 сентября с Ираком, ей вообще нужно светлое будущее и только, и поверх горечи вестерна вдруг начинает тихо, но неумолимо разливаться розовая сладость. Какое-то время ты даже не понимаешь, что будем делать, писать или глазки строить, но потом раненого мальчишку отвозят к доктору, и ты понимаешь, что надо уходить.

Встретила их там женщина (Аннет Бенинг). Она была очень взрослая, но образцово-показательная, и понравилась Костнеру. Только он подумал, что она жена доктора, и начал переживать. Он бы еще час переживал – слава богу, из местных кто-то догадался прояснить ситуацию. Бенинг – совсем не жена, а только сестра доктора, ей можно дарить подарки. Костнер ходит на цыпочках, засыпает на стуле, она ходит на цыпочках рядом, случайно бьется фарфор – "мамин", конечно, семейная реликвия… Костнер тайком в местном магазине заказывает сервиз, самый дорогой, чтобы его отослали этой сестре в случае его смерти во время страшной мести. Дальше все схватки и перестрелки уже только мешают нарастающим переживаниям, что "недостоин", но "очень хочется". Случайно пойманный взгляд. Скромное пожатие рук. Запинающееся объяснение на закате. Костнер явно не слышал песню, которую все мы мычим уже второе столетие:

Тучи над городом встали.
В воздухе пахнет грозой.
По далекой по Нарвской заставе
Парень идет молодой.
Далека ты, путь-дорога.
Выйди ж, милая моя.
Мы простимся с тобой у порога.
Ты мне счастья пожелай.

И чем дольше хронометраж, тем подробней "Открытый простор" отрабатывает все позиции "хороших дамских романов". Проблема в том, что показанная прежде смерть собаки в них решительно не вписывается. Это признак "плохих дамских романов", от которого фильм не спасает даже случившееся в середине спасение Костнером другой собаки во время наводнения. Очень подробно, но безрезультатно. Дамы никогда и ничего не забывают. Фильм разваливается на первый час обнадеживающей авантюры и второй – безнадежной халтуры. То есть, что детям и что бабе – не монтируется никак, а собака посередине. По части постановки – ну, так себе.

Аккуратно, добротно, уж ковбои в Голливуде не будут стрелять из дамских пистолетов. Чувствуется, что босс с шерифом могли бы создать интересный сюжет. Забавно с хлороформом. Но концов как минимум пять. Это для полных флегматиков.

Текст: Екатерина Тарханова