В Париж! В Париж! Рецензия на обаятельную французскую драму «Цвета времени»

В небольшом деревянном доме в Нормандии, который местные власти собираются снести ради очередного торгового центра, собираются потомки женщины по имени Адель Вермийяр (Сюзанн Линдон). Видеограф Себ (Абрахам Уоплер), давно привыкший к жизни онлайн; сотрудница большой строительной компании Селин (Джулия Пьятон), знающая толк в точных науках; опытный учитель французского Абделькрим (Зинедин Суалем), переживающий тревожные времена перед грядущей пенсией; и пчеловод Гай (Венсан Макен), человек с большим сердцем, готовый всегда протянуть руку помощи. 

Вчерашние незнакомцы узнают о родстве от представителей застройщика и приезжают лишь для того, чтобы в их присутствии власти могли вскрыть дом. Кузенам и кузинам необходимо подписать бумаги и освободить землю, но когда они находят фотографии, письма и вещи своей прапрабабушки, планы меняются. Архив оборачивается порталом в другую эпоху — мысленно герои попадают в конец XIX века, когда юная Адель (Сюзанн Линдон) решает оставить Нормандию ради Парижа. Она едет на поиски матери в столицу, где встречает фотографа Люсьена (Вассили Шнайдер) и художника Анатоля (Поль Киршер), спорящих о том, что важнее — фотография или живопись. Молодая девушка, не умеющая ни читать, ни писать, оказывается в эпицентре культурной революции, где зарождается электричество, где развивается фотография, где искусство ищет новые формы, и вскоре она сама становится частью этой истории.

Сюзанн Линдон в роли Адель на кадре из фильма «Цвета времени»

Пока мы заставляем старые бабушкины фотографии двигаться с помощью нейросетей, опытный французский режиссер Седрик Клапиш переносит идею оживления прошлого на большие экраны и с помощью кинематографа расширяет возможности — каждый снимок, найденный в доме Адель, каждый выцветший портрет и набросок становятся своеобразными порталами, частью большой истории одного путешествия. 

Клапиш не случайно соединяет конкретные две эпохи. Конец XIX века — время, когда улицы Парижа впервые освещаются с помощью электричества, фотография становится полноценной частью жизни, а братья Люмьер изобретают кинематограф. Наши дни — эпоха стремительного развития Интернета и нейросетей. Режиссера явно занимает тема первооткрытий: его чаруют моменты, когда человек с трепетом заносит кисть над белоснежным полотном, впервые зажигает лампочку, затаив дыхание, берет в руки камеру, смотрит на мир сквозь линзу, а затем — через экран смартфона. 

Сюзанн Линдон в роли Адель на кадре из фильма «Цвета времени»

Монтаж Анны-Софи Бьен сделал переходы между эпохами естественными, почти незаметными. В XIX веке герои слышат стук в дверь, но когда она открывается, в комнату уже входят их родственники из XXI века. Вроде бы ничего необычного, но прием работает: создается ощущение, будто история теряет линейность, события сплетаются в тугой клубок, а эпохи начинают гармонично сосуществовать друг с другом. Одно искусство рождает другое: живопись перетекает в фотографию, фотография уступает место кино, но одно на самом деле вовсе не вытесняет другое. Новое не уничтожает предыдущее, а подпитывается им и добавляет оттенков. Париж Клапиша прекрасен и в 1895 году, и в 2024-м, и на старых потертых снимках, и в холодной цифровой четкости. Кажется, что режиссер бесконечно влюблен в город и потому знает каждый его оттенок — от импрессионистского сияния на рассвете до резкой неоновой вывески. 

Кадр из фильма «Цвета времени»

Из общего повествования выбивается разве что короткий эпизод погружения Себа, Селин, Абделькрима и Ги в XIX век с помощью шаманского ритуала. Столкновение героев вне времени в сновидческом прошлом кажется инородным, принадлежащим другому фильму. Возможно, можно было обойтись без него, предоставив современным героям разбираться в обстоятельствах истории с помощью писем, картин и фотографий, как это было, например, в аргентинской четырехчасовой драме Лауры Читарелла «Тренке-Лаукен», где героиня находит в книге спрятанное любовное послание и, увлекшись, пытается отыскать больше подробностей о жизни двух молодых людей. 

«Цвета времени» — красивое напоминание о том, что все мы обречены на повторение, и это нормально. Сомнения, первые влюбленности, поиски себя случаются с каждым, и совершенно не важно, гасит ли человек керосиновую лампу или проверяет заряд смартфона. Фильм подчеркивает схожие проблемы поколений и вопросы, которые остаются вечными. Живопись скоро исчезнет за ненадобностью? Раньше люди вели разговоры просто ради разговоров, а теперь никто не обращает внимания даже на соседа? Лучше остаться в маленьком городе или рисковать и пробовать силы в столицах? Эти и другие вопросы окружают как Адель в XIX веке, так и Себа в XXI. Люди совершают ошибки, радуются, горюют, встречают рассветы, провожают закаты, влюбляются, навсегда прощаются или спешат вернуться к любимым, строят карьеры в мегаполисах или выбирают тихую жизнь в пригороде, но так или иначе все идет своим чередом. 

Даже если вид из парижского окна больше не похож на то, что видел Моне, одно остается прежним: солнце все еще встает из-за горизонта, чтобы каждый из нас мог начать новый день. И это уже хорошо.