Рецензия на фильм «Статский советник»

"Турецкий гамбит" обогнал "Матрицу", но его обгонит "Статский советник".  Это как в запущенном транспортном хозяйстве начать серийных выпуск долгожданных электровозов: блокбастер должен вытянуть, вагон за вагоном, все кино.

Слово "блокбастер" пришло из Америки и означает бомбу особой мощности. Но так называют еще и кинохит особого бюджета – расходного и, главное, доходного. В кино деньги способны переходить в эстетическое качество – их видно на экране. Много лошадей, трюков, корабли тонут, бомбы взрываются, люди в хороших дорогих костюмах. Иногда это все претворяется в искусство. Но необязательно – пусть и аттракцион, важно, чтоб был хороший доход.

Этот доход можно пустить на фильмы менее доходные. Так возникает большой кинематограф. Так во Франции блокбастеры Люка Бессона вытянули все национальное кинопроизводство. Поэтому с конвейерным выпуском блокбастеров можно считать, что шансы российского кино сильно повысились.

Пробным камнем был "Сибирский цирюльник". Там заложены все аттракционные приметы блокбастера: впечатляющие пейзажи, захватывающий дух сюжет, обилие звезд, роскошные балы и оперные действа, масштабная сцена масленицы, на которую ушла внушительная часть бюджета. С появлением "Ночного дозора" (2004) дело поставили на поток. Результат не заставил себя ждать: "Ночной дозор" в нашем прокате по доходам приблизился к американским хитам, "Турецкий гамбит" (2004) их обогнал, а "Статский советник", думаю, перекроет и этот рекорд – в нем больше роскоши и популярных, броско играющих актеров.

Все три – и это важно – сняты по хитам книжным. Как в Америке имена Толкиена и Роулинг, так у нас имена Лукьяненко и Акунина стали гарантией возбужденного внимания публики: половину раскрутки фильмов обеспечил успех романов.

Но этот успех – тоже особого рода. Напомню, что массовый интерес к фигуре Николая II в постсоветской России все же не возбудил столь же массового интереса к фильму Глеба Панфилова "Романовы: венценосная семья". Хотя в нем много примет блокбастера – зрелищность, дворцовые интерьеры, всех волнующий, полный драматизма исторический сюжет. Так что отметим еще один родовой признак рассчитанного на ажиотаж блокбастера: он должен быть сродни не высокой литературе, а беллетристике. Условно говоря, это не вечный Достоевский, а преходящая Чарская. Американские "Матрицы" /Matrix, The/ и "Гарри Поттеры" /Harry Potter/ слизнули миллиарды купюр из миллионов бумажников – и исчезли, оставшись в справочниках, но не на экранах. Блокбастер – изделие разового употребления: бомбу не взрывают дважды.

В понятие это неотъемлемо входит и реклама. На нее отведена значительная часть бюджета, в Голливуде – иной раз больше половины. Так создается бум: мол, картину нельзя не посмотреть. "Ночной дозор" вышел с таким шумом, что на него ринулись все – хотя понравился он едва половине зрителей (к нему даже прикипела кличка "Ночной позор"). Но дело свое сделал – деньги собрал, а на рынке этот аргумент – главный. "Турецкий гамбит" сделан лихо и красиво, но исторически более чем небрежно. В нем конвейер чувствуется в высшей степени: многие спецэффекты словно скопированы с "Ночного дозора" – вот монета кувыркается, как в "Дозоре" болт, вот мы летим в тусклую компьютерную пропасть и, обогнав идущую женщину, врываемся в дом. Все видят, что женщина эта – грубая анимация, витринный манекен, и все равно новизна трюка впечатляет. Хотя лет через пять этот кадр будет восприниматься как "спецэффект" времен немого кино – аляповатый и несовершенный.

Человек, ищущий в кино художественных впечатлений, здесь на голодном пайке. Актеры не столько играют, сколько обозначают, сюжет не рассчитан на пытливый ум и не даст ответа на простые логические вопросы. Но это кино цифровой эры, оно гипнотизирует и сажает на иглу, подобно видеоигре, фантастичностью интерфейса.

"Турецкий гамбит" со "Статским советником" объединяет имя не только писателя Акунина, но и его серийного героя Фандорина. Герой для меня загадочный, еще загадочнее природа его успеха у публики. По части особых примет – их нет настолько, что два хороших, но разных актера, его играющие в этих лентах – Егор Бероев и Олег Меньшиков, – никак не могут ухватить хоть какую-нибудь сущность и играют некую неопределенность, общее место. Нет, вру, особая примета есть: он заикается. Но кто мне скажет – хороший это человек или плохой, есть у него убеждения или нет, откуда он взялся, начитан ли, есть ли у него мама, какое он получил воспитание и чем способен кончить дни свои? Это персонаж без биографии и бэкграунда – такое же безвоздушное пространство, как Джеймс Бонд, именно поэтому тоже бешено популярный.

Бероев в "Гамбите" его играет с юношеской порывистостью и некоторой долей романтизма. Меньшиков не играет вообще – он пребывает, передвигается, выполняет сюжетно необходимые функции, иногда смешно округляет глаза – изображает удивление, ужас или радость. В финале его герой, подобно ожившей гравюре из книги о Печорине, одиноко бредет по заснеженному городскому пейзажу – абрис, а не человек.

"Статский советник" не имеет единого стилевого ключа. Если бы имел – не был бы блокбастером, т.е. завораживающе цветным калейдоскопом и кунсткамерой. Зато в нем есть собрание любимых "архетипов" масс, от обитателей борделя с их горькой и опасной судьбиной до коллекции черт популярных киногероев. Почти все актеры намеренно работают на собственных штампах: так, Олег Табаков своего генерал-губернатора играет с интонациями своего же помещика из "Неоконченной пьесы", а сцены с бомбистами так напоминают похожие сцены из "Сибирского цирюльника" и "Всадника по имени Смерть" (2004). Именно в декорациях последнего фильма и снимались многие эпизоды "Советника". Конвейер.

Зато есть занятный, характерный для нового времени идейный перевертыш: здесь вчерашние герои-революционеры равны террористам, их показывают, как в "Рабе любви" – белогвардейцев. Они теперь заговорщики и у них вместо имен – клички.

А центром и главным героем картины оказался князь Пожарский, вице-директор департамента полиции, шишка крупная и опасная. Именно здесь в развлекательную картину Гольфстримом врывается искусство. И в принципе это нарушение законов блокбастера – там не нужны столь детально разработанные психологические бездны, они способны потопить картину и сорвать ее кассовый успех: настроившись на смотриво, публика плохо переносит анализ.

Но, во-первых, в этой роли Никита Михалков с его мощным актерским обаянием, энергетикой и азартом. Во-вторых, это анализ не намеренный и спрограммированный, а спонтанный, интуитивный, возможно, даже неосознанный. Здесь работает редкая органика актера и человека, во всех своих проявлениях равновеликого самому себе.

Пожарский у него – заядлый кукловод. Он получает наслаждение, манипулируя людьми и обществом, и пудрить мозги – его профессия, совпадающая с его хобби. Это воплощенное зло, циник, Паратов в кубе (в одной из сцен Михалков даже позволяет себе отсебятину о мохнатом шмеле). Этот бес сыгран с таким знанием предмета, так обаятельно, азартно и так программно, интимно, с такими откровениями, что это уже не роль, а род манифеста. Кукловод Пожарский бросает нам вызов, и эта главная провокация фильма сообщает ему новое измерение – уже серьезное. Персонаж зловещего бурлеска, всегда остающийся победителем, непотопляемый и ничем не смущаемый, он так убедителен, что понимаешь: бесы очень даже знают, что творят. Но сообразно своему перевернутому миру почитают зло добром, а свой личный интерес отождествляют с интересом отечества. Пожарский у Михалкова убежден, что он и есть Россия. Своего рода государственничество навыворот: "Государство – это я", сказал, помнится, один император. И сбить беса с этой позиции нельзя. И противостоять ему не может в этой картине никто. Как мало кто может в жизни, на которую приглашает оглянуться фильм.

Присутствие Михалкова в фильме – больше, чем присутствие только актера и даже только продюсера. Его манера чувствуется в режиссуре многих эпизодов, его интонация слышна в интонации многих его партнеров, его умение выстроить музыкальный и звуковой мир картины ощущается в замечательном саундтреке Энри Лолашвили. Российскому блокбастеру повезет, если им займется студия Михалкова – он тот редкий мастер, который и коммерцию облекает в формы искусства.

А режиссер как личность блокбастеру не нужен. Нужен профессионал. Поэтому "Ночной дозор" Тимура Бекмамбетова, "Турецкий гамбит" Джаника Файзиева и "Статский советник" Филиппа Янковского словно сделаны одной рукой. Шарики для подшипников, будь они индивидуальны, просто не станут крутиться.