Интервью с Тимуром Бекмамбетовым

-- Что для вас «Ирония судьбы, или с легким паром!» (1975)?

-- Тридцать лет, с тех пор, как он впервые был показан, я так или иначе его смотрел, потому что избежать этого было невозможно. Открыл ли я для себя магию этого фильма? Думаю, что да, но когда мы работали над продолжением, все время открывали что-то новое. Какие-то неожиданные стороны этого фильма.

-- Считаете ли вы «Иронию судьбы» трагедией?

-- Фильм по жанру – это лирическая комедия. И «Ирония судьбы. Продолжение» (2007) совпадает в эмоциях, только с той долей юмора и с пониманием лирики, которое сегодня существует в нашей жизни.

-- Кто вам симпатичней – Ипполит или Женя?

-- Смотря когда. Раньше я переживал больше за Лукашина. А последние годы вдруг стал болеть за Ипполита. Потому что Ипполит стал гораздо более актуальным героем, нежели Лукашин. И стал симпатичнее сегодняшнему зрителю.

На самом деле, вы знаете, что в первом фильме, как ни странно, симпатии на стороне Яковлева были огромны. Это, по-моему, небольшой слой населения однозначно выбрал Мягкова, а огромное количество людей считало, что Надя странно поступила. Мы столкнулись с этим, когда стали изучать статистику первого фильма, что оба актера являются героями, и их любили, и еще неизвестно кого больше.

-- Что бы вы ответили людям, которые считают, что сиквел разрушит главную сказку их детства и юности?

-- Это икона и когда ты ее трогаешь, то должно быть ясное основание, чтобы это делать. И пока мы не поняли, как мы это будем делать, какое у нас отношение к этому материалу, то мы его не трогали. Мы пытались добиться того, чтобы обыкновенное чудо получилось. И чтобы это чудо было достоверным, чтобы выходя из кинотеатра, люди в него поверили.