Кривое зеркало

Актер играет самого себя. Что может быть проще? Однако по меркам истории искусства это новшество. В истории театра можно найти примеры того, как создатели спектаклей выходили на сцену и обращались к публике от своего лица. Но чтобы актер появлялся на подмостках в роли самого себя – такого не бывало. Трудно утверждать это со 100%-ной вероятностью, но, кажется, актер в роли самого себя – это киноновшество. Хотя актеры бывали персонажами классических пьес. Знаменитый пример – Счастливцев и Несчастливцев в «Лесе» Александра Островского.

Что мешало драматургам, подчас работавшим с вполне определенной труппой, включать в число персонажей популярных у публики актеров? Во-первых, спектакль на спектакль не приходится. Даже если вы Шекспир или Мольер, которые напрямую распоряжались актерами своих постановок, вы не можете гарантировать, что ваша звезда в каждом спектакле будет играть «свою» роль. Мало ли что может случиться! Хотя бы банальный запой. А как вводить нового актера в роль, написанную для одного-единственного исполнителя?

Во-вторых, актеры в эпоху классических пьес не пользовались особым зрительским интересом. Лучших из них уважали как мастеров своего дела. Привлекательных актрис ценили как сексуальные объекты. Но чтобы копаться в их внутреннем мире… Тот же «Лес» в этом отношении был новаторским произведением, а ведь он написан всего за три десятилетия до вхождения кинематографа в моду.

В-третьих, театральное искусство по своей природе далеко от реальности. Постановщики классической эпохи не могли посадить на сцене настоящий лес, не могли построить настоящий дворец и даже не могли одеть актеров в столь же пышные и дорогие костюмы, какие носила аристократия. Более того, в эпоху Шекспира, например, женщин играли юноши, потому что девушкам запрещалось появляться на сцене. Чтобы подобные спектакли казались художественно цельными, они должны были поддерживать единый уровень нереальности. И если бы среди явно «фальшивых» персонажей и декораций вдруг появился реальный человек, это бы разрушило сценическую иллюзию.

Кино, разумеется, все изменило. Оно позволило гарантировать, что зрители отныне и во веки веков увидят на экране только тех исполнителей, которые были на съемочной площадке. Оно позволило создавать на несколько порядков более правдоподобные постановки, чем те, что были доступны театральным режиссерам. Настоящие деревья, настоящие дома, настоящие машины и костюмы – и, конечно, реалистично играющие актеры? Всегда пожалуйста! Наконец, кино сделало актеров звездами – людьми, ставшими популярнее и интереснее зрителям, чем прежние знаменитости.

Во времена Шекспира «прокатными хитами» были пьесы о королях и принцах. А в 1950 году прокатным хитом стала кинодрама Билли Уайлдера «Бульвар Сансет» о вышедшей в тираж актрисе, где сами себя играли мэтры Голливуда Сесиль де Милль и Бастер Китон. Исполнительница главной роли, впрочем, изображала вымышленную звезду, хотя у Глории Суонсон было немало общего с ее героиней Нормой Десмонд.

Если взглянуть на историю Голливуда, мы в основном увидим два вида «игры самих себя». С одной стороны, это камео вроде появления де Милля и Китона в «Бульваре Сансет» или череды знаменитостей в «Немом кино» Мела Брукса, придающие аутентичности фильмам о Голливуде – обычно комическим, но иногда и трагическим.

С другой стороны, это такие телешоу, как «Сайнфелд» и «Луис СК», где эстрадные комики, привычные к выступлениям под собственным именем, играют вымышленных персонажей, которых зовут так же, как и их самих. Никакого особого смысла при этом в «изображение себя» не вкладывается. Актер просто переносит в кадр комедийную маску, придуманную им для эстрадных монологов. В советском кино по схожему принципу была устроена новелла Аркадия Райкина в комедийной антологии «Волшебная сила искусства».

В последние годы, однако, мы постоянно встречаем совершенно другой вид «игры самих себя». Мэтт Деймон и Бен Аффлек издеваются над своей карьерой в фильме «Джей и Молчаливый Боб наносят ответный удар». Нил Патрик Харрис, в начале 2000-х преимущественно известный Америке по роли гениального пай-мальчика из сериала «Доктор Дуги Хаузер», оказывается наркоманом и подонком в комедии «Гарольд и Кумар уходят в отрыв». Кейт Бланшетт в «Кофе и сигаретах» Джима Джармуша играет себя и свою вымышленную кузину Шелли, наглядно демонстрируя, как якобы далеко она оторвалась от своих корней. «Стальной» в большинстве своих фильмов Жан-Клод ван Дамм выдает свою слабость и уязвимость в «Ж.К.В.Д.». В «Конце света 2013» целая компания звезд показывает, как мало они стоят в трудную минуту. И так далее в том же духе. Что происходит? Откуда у звезд страсть к самоуничижению?

Если эта тенденция вам не нравится, вините Интернет и таблоиды. Зрители всегда сплетничали о кинозвездах, и газеты всегда о них писали. Но в прошлом студии и представители актеров могли управлять имиджем исполнителей. Теперь же это практически невозможно. Папарацци на каждом шагу, поклонники с камерами в телефонах, не прекращающиеся споры в Сети по мельчайшим поводам… Когда актер становится звездой, он чувствует, что теряет контроль над своей жизнью и над своей индивидуальностью. Причем происходит это стремительно. Вчера тебя никто не знал, а сегодня ты не сходишь с экранов и обложек.

Впрочем, кинематограф и без папарацци и интернет-сплетников наносит удар по психике. Его иллюзия работает не только на зрителей. Представьте себе, как это странно – видеть себя на экране героем и почти верить в это. Отлично зная, что никакой ты не герой и что во многих экшен-сценах на экране – каскадер.

Как бороться с этими дезориентирующими посылами? Крайнюю степень борьбы с ними регулярно демонстрируют бывшие диснеевские звезды, которые играют в откровенных фильмах, публикуют эротические фотографии, устраивают нарочитые дебоши и порой открытым текстом говорят поклонникам: «Я не та, за кого вы меня принимаете! И вы меня не контролируете! Я могу делать все что хочу!» Нередко при этом они разрушают свою жизнь и карьеру.

Это, однако, неуклюжий подростковый экстрим. Взрослые актеры действуют тоньше. Например, так, как в вышеописанных «саморолях». Самоуничижаясь на экране, звезды убивают сразу нескольких зайцев. Во-первых, они играют роль за пределами своего обычного амплуа – ни один уважающий себя артист такой возможности не упустит. Во-вторых, они подмигивают публике. Мол, «я ничуть не зазнался. Я хорошо понимаю, что мой обычный имидж – иллюзия. И я готов иронизировать по этому поводу». При этом фанатам кажется, что звезда с ними откровенничает – приятное ощущение для тех, кто готов на все, чтобы накоротке поговорить с кумиром.

В-третьих, звезды хотя бы ненадолго и хотя бы на экране берут свою жизнь под контроль. Самоуничижение самоуничижением, но в сценарии «Конца света 2013» было немало сцен и шуток, которые не вошли в фильм, потому что актеры сочли их слишком унизительными. В частности, из картины исключили приколы о том, что звезды во всем полагаются на ассистентов. В-четвертых, для актеров с художественными амбициями постмодернистская игра в метаповествование интересна сама по себе.

Какая из этих причин важнее всего? Судя по всему, третья. Потому что актеры продолжают играть подобные роли, хотя фильмы такого рода редко пользуются успехом. По признанию создателей «Конца света 2013», они во время поиска средств на постановку избегали разговоров с инвесторами о предыдущих лентах с «самоигрой», поскольку статистика была не в их пользу. Так, «Однажды в Голливуде» собрал всего 7 миллионов долларов, хотя в нем играли Роберт де Ниро, Шон Пенн и Брюс Уиллис. «Конец света 2013», однако, удался и коммерчески, и художественно (в рамках жанра). И он доказал, что публично изживать комплексы можно весело, задорно – и увлекательно для посторонних.