Семейная драма с «Томми-ганом» в руке: рецензия на фильм «Проклятый путь»

Зимой 1931-го счастливый двенадцатилетний обладатель велосипеда узнает, что его обожаемый отец вовсе не агент Эдгара Гувера, а убийца на службе ирландской мафии.

После тотального – критического, фестивального, оскаровского – успеха дебютной «Красоты по-американски» от вчерашнего театрального режиссера Сэма Мендеса ждали шедевра. Но в «Проклятом пути» этот шедевр не распознали. Одни критики журили изящную стилизацию за тяжеловесного Тома Хэнкса, который и правда временами безбожно переигрывает, другие жаловались, что Мендес по-киномански заигрался в гангстеров, не рискнув по-настоящему углубиться в эпоху 30-х.

Меж тем, «Проклятый путь», даром, что поставлен по комиксу, заслуживает более непредвзятого взгляда и зрителя, который сумеет оценить прощальный, по сути, выход Пола Ньюмана в роли ирландского мафиозного босса и Дэниела Крейга в роли непутевого наследника преступной империи (будущий Бонд – большой актерский талант, хотя по «Казино Рояль» и не скажешь). Прикрывшись фетровой шляпой и вооружившись пистолетом-пулеметом Томпсона, это кино рассказывает простую и, главное, вечную историю о том, как отец обретает сына, а сын – отца. О человеке, который делает выбор в пользу своей собственной семьи и мальчика Майкла, наплевав на своеобразный самурайский кодекс. Сейчас уже трудно понять, каким образом эта прозрачная фундаментальная мысль в 2002 году скрылась от рецензентов.

Не ясно, виной ли тому накладные усики Тома Хэнкса, эстетская камера Конрада Л. Холла или, может быть, котелок фотографа-убийцы по-чаплински сыгранного Джудом Лоу. Когда в свой «проклятый путь» к морю отправились отец и сын из «Дороги» Джона Хилкота, критики были куда снисходительнее. Может быть, если тихие семейные страсти кипят на фоне апокалипсиса, получается доходчивей?