Рецензия на фильм «Говорящие с ветром»

Ведь речь не о мелких глупостях, а именно о блокбастере - о пафосном крупнобюджетном мейнстримовском проекте, раскручивавшемся буквально с первого съемочного дня. Эдакая артподготовка все никак не начинающейся второй войны США с Ираком на примере участия США во Второй мировой войне. Только у них этой моде - без году неделя ("Спасти рядового Райана", "Тонкая красная линия" да "Перл-Харбор"), а у нас она, слава богу, длилась более сорока лет…

Грешным делом, глядя произведение Джона Ву ("Сломанная стрела", "Без/лица", "Миссия: невыполнима 2"), прикидываешь, что лучше бы в Голливуде по-прежнему шарашили краснокожих… Какой был кинематограф! "Джеронимо", "Она носила желтую ленту", "Осень шайеннов"… Содержание произведения Ву выясняется в первые пять минут - это факт, что индейцы тоже воевали "за наших" во Вторую мировую. Японцы так и не раскололи шифр, который на базе своего языка разработало племя навахо. Он был внедрен в радиопереговоры во время боевых действий на Тихом океане. "Говорящие с ветром" - пароль индейских шифровальщиков, которых в тех боях берегли как зеницу ока. Правда, при этом учитывалось, что лучше убить шифровальщика собственноручно, чем он будет пленен врагом. Все. Эти три строки содержания проиллюстрированы сражением за некий остров Сайпан, и два с лишним часа просмотра наиболее мучительно одно: ну, как можно выбрасывать 115 млн. долларов на фильм, у которого нет сюжета?

Два индейца сражаются на Сайпане с приставленными телохранителями. Главный телохранитель - Николас Кейдж, второстепенный - Кристиан Слейтер. Слейтер со своим навахо сразу находит общий язык, Кейдж не сразу, поскольку навахо ненароком опрокинул на него кружку кофе. Но они все равно что-то ищут, поскольку все время Кейдж ходит с непроницаемо-трагическим выражением лица и пораненным левым ухом. Трагизм, видимо, от разрыва барабанной перепонки, непроницаемость - оттого, что играть нечего.

Все проблемы - "ах, война, что ты, подлая, сделала" и "ах, как же быть верным другу, если вдруг придется его убить" - яйца выеденного не стоят после наших героических радисток, всегда собственноручно подрывавших себя гранатами, особенно если рядом была пара-тройка фашистских гадов. А когда Кейдж с индейцем прямо днем переходят линию фронта, чтобы из вражеской траншеи, на виду у врага передать своим радиограмму, поскольку их радиопередатчик пробила пуля - и никто не убит, и потом они благополучно переходят обратно, то это просто какой-то "Небесный тихоход" вкупе с "Секретарем райкома". Вообще старые залепухи наших 40-х, "Третьих ударов" и "Великих переломов", соблюдаются образцово. Если "наших" убили в кадре человек эдак двести-триста, после боя хоронят от силы десяток-два. Если "наш" попал в окружение, одной автоматной очередью он покосит роту японцев, а ни один японец в него не попадет. Если Кейдж и индеец несут на спине с линии огня юных однополчан с оторванными ногами, они непременно ведут философические беседы: "Что ты знаешь о дружбе? - Покажу сейчас личным примером".

Больше всего обескураживают прямо россыпи рапида (замедленная съемка). Это излюбленный прием Джона Ву со времен "Наемного убийцы", но кто ему сказал, что солдаты, идя в атаку, поминутно впадают в прострацию прямо на поле боя и регулярно обозревают его как бы "со стороны"? А японцы по ним специально тогда не садят - ждут выхода из прострации, чтобы уж кончить в темпе. С другой стороны, что было делать Ву, если конкретно фильм состоит из нескольких боев местного значения вперемешку с лирическими ночевками ("Ах, какие были бабы в мирное время")? Первый бой - сразу после высадки на побережье, второй - когда американская артиллерия все время ненароком бьет по своим, третий - в мирной деревне, четвертый - на безымянной высоте. Все, что их отличает - лишь природно-ландшафтное разнообразие, под конец уже просто ждешь: застройка была, пересеченная местность была, а минного поля не было. И вот оно тут же - минное поле под горкой с проводочками и т.п. Так что Ву ничего больше не оставалось, как поставить на натурализм.

"Говорящие с ветром" - это оторванные головы, развороченные внутренности и много-много пуль в груди, заднице и конечностях. Но если весь интерес - в этом самом натурализме, то запрещено рассказывать, кого именно убьют, кого обезглавят самурайской саблей, а кого - прямым попаданием артиллерийского снаряда. А о чем же тогда писать? Что с чем сравнивать? Степень подлинности свежей культи при взятии Типо-Пейл (Джон Ву) и при высадке в Дюнкерке (Стивен Спилберг)? Уж увольте, зритель все-таки не Склифосовский. Оставим, пожалуй, одну безоценочную статистику, а гневные инвективы художественного совета каждый волен домыслить сам. 700 человек массовки и 280 взрывов в одной первой сцене, 1300 костюмов для американцев, 1000 для японцев, 500 единиц антикварного оружия и 700 копий, включая танки, полмиллиона патронов, 350 членов съемочной группы, более 40 каскадеров, 20 недель съемок, походный ресторан на 1000 человек.

Текст: Екатерина Тарханова