Рецензия на фильм «И грянул гром»

Фильм-долгострой по Рэю Брэдбери наконец выходит на экраны. По идее – это экранизация одной из самых глубоких и емких новелл Рэя Брэдбери. Рассказ был о том, что все в мире взаимосвязано, и если порвать единую цепь времен и эволюции, то мир пойдет кувырком.

Человек на машине времени отправился на шестьдесят миллионов две тысячи пятьдесят пять лет тому назад. "Христос еще не родился. Моисей еще не ходил на гору беседовать с богом. Пирамиды лежат в земле, камни для них еще не обтесаны и не сложены. Александр, Цезарь, Наполеон, Гитлер – никого из них нет", – пишет Брэдбери, и дух захватывает от ощущения еще девственного чрева человеческой истории. Но в этом чреве герой новеллы случайно раздавит бабочку. Убитая бабочка не даст потомства, развитие мира пойдет по другим рельсам, песчинка стронет лавину. Человек вернется домой, а у власти другой президент – "крепкая рука", фашист.

Новелла изящна по стилю и очень лаконична: писателя-философа не интересовали приключения, его вполне удовлетворил парадоксальный виток мысли. Новелла будоражит воображение. За нею бездны правды об истории и мире. И предостережений. И прогнозов. Убить бабочку и порвать таким образом цепь времен – то же самое, что убить Адама, который уже никогда не оплодотворит Еву и не положит начало человечеству.

Кино с таким материалом не справится по определению. Раздавить по сюжету бабочку – минутное дело, а дальше? То, что Голливуд из этого сделает приключенческий боевик, еще одну историю про гибель и спасение мира, – было очевидно. Вопрос только в том, с какой изобретательностью, умом и талантом.

Итак, некая фирма "Тайм сафари" отправляет богатеев в тур по времени. Путь в меловой период выглядит как туннель метрополитена. Хуже, что нападающий тираннозавр, которого по программе надо убить, смотрится словно допотопная рирпроекция перед актерами, даже не умеющими изобразить ужас. Политическая игра Брэдбери с предстоящими президентскими выборами между фашистом Дойчем и демократом Кейтом – это для кино тоже слишком интеллектуально. Поэтому там, где Брэдбери ставит эффектную финальную точку, картина режиссера Питера Хайэмса только начинается. В ней появится Чикаго, искореженный попорченной эволюцией, а сама историческая катастрофа вопреки логике растянется на несколько этапов – мол, волны времени докатываются поочередно. То есть идея эволюции, накопления и передачи природного опыта подменена чем-то прямо противоположным – революционными конвульсиями. И первым от этого страдает изящество мысли Рэя Брэдбери. Но небоскребы уже покосились и выглядят макетами, площади уже пусты и смотрятся компьютерной графикой, стены уже затянуты доисторическими растениями, в окрестных лесах бегают-летают страшные обезьяноящеры. Остается найти способ починить, заштопать и срастить эволюцию, пока сами герои не превратились в рыбоптиц.

Развитие сюжета пошло по другому, вполне стандартному пути, а оригинальная мысль писателя, положившая начало целой серии антиутопий, погребена под тоннами студийной бутафории. Думать больше не надо. Надо бояться обезьяноящеров. Но даже и это не получится: спецэффекты в фильме сработаны на доисторическом уровне. Художники словно впервые взяли в руки компьютерную мышку и теперь упиваются тем, как прыгает по нарисованным 3D-камням аляповатая 3D-повозка.

Катастрофу всего предприятия, как часто бывает, завершили деньги. Компания "Franchise Pictures" запускала картину, уже приближаясь к банкротству. Из звезд удалось купить только Бена Кингсли, который в банальной роли алчного дельца чувствует себя не в своей тарелке. Для съемок искали студию подешевле – нашли "Баррандов" в Праге. Съемки начались еще в 2002 году, но финансовые катаклизмы оттянули печальный финал до нынешних времен.

Бесславная премьера вряд ли поправит дела компании. Она убила своего Адама.