Рецензия на фильм «Из ада»

В фильме Алберта и Аллена Хьюзов "Из ада" два художественно-исторических прорыва: 1) черные братья Хьюзы впервые пустили в свое кино белых, и возможно, поэтому 2) белые там все омерзительны – либо шлюхи, либо копы-антисемиты, принцы-сифилитики, врачи-мясники и масоны-потрошители. И кругом трупы с кишками на шее.

А место угнетенных негров заняли евреи, тогдашними лондонцами ненавидимые как иностранцы. Привнесены также ирландцы-террористы, равнодушный королевский двор и коррумпированное общество. От всего этого поле деятельности первого из серийных убийц Джека Потрошителя – викторианский Лондон 1888 года – погружено в вечный мрак, который и определяет стиль картины. Ценители отметят также внушительный вертикальный срез лондонского пейзажа от надземки до подземки – пятисекундный кадр, на который угрохана четверть бюджета. Остальное для экономии снято в Праге.

Чуть лучше других монстров Джонни Депп в роли одурманенного опиумом, но оттого и проницательного инспектора Эбберлайна, который расследует череду ритуальных убийств в Уайтчепле – фигура реальная и одновременно срисованная с его коллеги Холмса. Только вместо Ватсона сержант Годли, а вместо табачной трубки – опиумная. Братья Хьюзы перепробовали на эту роль многих голливудских первачей от Шона Коннери до Брэда Питта, но выбрали Джонни Деппа, потому что за ним тянется тень еще одного маститого сыщика – констебля Крейна из "Сонной лощины". Уголком сознания братья понимали, что всю эксцентриаду из любимого фильма Бёртона целиком перетащить нельзя, но осталась едва уловимая комедийность в актерской повадке. Новых же красок у Деппа не нашлось.

А у режиссеров с красками вообще, как выяснилось, туго. Фильм вышел ползучий: уныло тянется за фактографией и фотографическим сходством: отвислые усы инспектора Уоррена, усы-щеточки принца – один к одному. Сюрреализм, как ни смешно, цитатно заимствован из науч-поп-ленты канала "Дискавери" Jack The Ripper (он выпущен у нас на кассетах "Премьера" под названием "Тайна Джека Потрошителя"): мрачный силуэт Биг-Бена, клубы тумана в мерцании газового света, голодные крысы на мостовой, зловещая тень в котелке, даже кровавые облака – все там уже было. Можно считать это плагиатом, а можно – скудностью фантазии, знающей только простейшие штампы. И если визуальный ряд – одно из достоинств фильма, то благодаря оператору Питеру Демингу, набившему руку у Дэвида Линча: не скованный замыслом, он пускает в ход весь арсенал чаплинской поры, от крупного зерна до рапид-съемки. А гнетущая атмосфера – заслуга композитора Тревора Джонса, написавшего целую симфонию из рокота струнных, гомона пабов, лязга кэбов и похоронного звона церковных колоколов.

Самый большой промах – Хезер Грэм в роли Мэри Келли. И без того посредственная актриса физически не вписывается в ряд грязноватых жриц любви Ист-Энда – даже отдаваясь за корку хлеба, она хочет быть голливудской звездой с подобающим макияжем. К тому же авторы тут осмелились отступить от фактов и заставили провидца-Эбберлайна влюбиться в будущую жертву Потрошителя – да времени не хватило, вышла любовь-скороспелка: едва взглянули друг на друга – и уже пора рыдать над расчлененным трупом. Никакого саспенса.

Наиболее зловещая линия – масонская боевая игра в звездочки. Пятиконечные звездочки вольных каменщиков перемешались с шестиконечными Давида, пылают жертвенные свечи, свершаются ритуалы, нити тянутся в правительственные выси. Страшный Джек в плаще с кровавым подбоем вступает на тропу мести: развели, понимаешь, шлюх, а в итоге у принца сифилис.

Текст: Валерий Кичин