
Завершился 78-й Каннский кинофестиваль: смотр мало чем запомнится в медийном пространстве, ни резонансных премьер, ни радикальных заявлений на пресс- конференциях не было. Тем не менее остались фильмы, о которых хочется рассказывать: выбрали лучшие картины смотра на Лазурном в берегу, выхода которых стоит дождаться.
ОСНОВНОЙ КОНКУРС
«Золотая пальмовая ветвь»
Иранская «новая волна» показала миру, как художник может рефлексировать на тему государственной цензуры, обходить законы и правила. Джафар Панахи — один из лидеров движения, чьи последние автофикшен-фильмы были крайне личными рассуждениями о возможном беженстве и запрете на профессию. Он будто бы привык к намекам и фигурам умолчания, но его «Простая случайность» — кино, где герои напрямую говорят о политических репрессиях и терроре в стране.
Автомеханик Вахид (Вахид Мобашери) берет в заложники и планирует убить мужчину, который пытал его и других невинных людей в тюрьме. Проблема в том, что Вахид сомневается в своем решении, он не видел лица мучителя из-за повязки на глазах, поэтому ищет других пострадавших, которые помогут опознать человека. Детективная интрига о том, правда ли Вахиду удалось поймать того самого насильника, второстепенна. Панахи намного важнее проследить, как по-разному люди описывают и осознают события прошлого, которое никуда не ушло, а призраком живет в настоящем. «Простая случайность» — не самая изобретательная картина в фильмографии режиссера, но она показывает творческий диапазон мастера. Элементы комедии, триллера, детектива и драмы идеально собраны воедино и служат одной цели — тяжелому разговору о принятии травмы и невозможности возмездия.
Подробнее о фильме читайте в нашей рецензии.
Гран-при
В победе нового фильма Йоакима Триера хотелось не сомневаться, но все же жюри во главе с Жюльет Бинош присудило ленте лишь второе место. При том что давно не было такого единогласия на Лазурном берегу — и в пресс-зале критиков, и на премьере в «Люмьере»: «Сентиментальная ценность» взлетела на третье место в рейтинге продолжительности аплодисментов после сеанса на Каннском кинофестивале.
Норвежский режиссёр снял честное психотерапевтическое кино о монтажных и семейных склейках: сестры Агнес (Инга Ибсдоттер Лиллеос) и Нора (Рената Реинсве) после смерти матери пытаются восстановить связь с отцом (Стеллан Скарсгард) — вернее, пожилой режиссер сам возвращается в жизнь дочерей. Триер писал сценарий с постоянным соавтором Эксилем Вогтом, и им вновь (как и «Худшем человеке на свете») удалось показать трещины в человеческом общении и то, как их можно залатать — диалогом и вниманием. Автора уже окрестили наследником Ингмара Бергмана за самый чуткий семейный портрет в программе фестиваля 2025 года.
Приз жюри
Может ли музыка в жанре техно сочетаться с мусульманской мифологией? Испанско-французский режиссер Оливер Лаксе доказывает, что подобная комбинация возможна. В «Сирате» Лаксе повторяет сюжет, уже использованный им в картине «Мимозы»: группа кочевников пересекает пустыню, в тяжелой дороге многие погибают.
Отец Луис (Серхи Лопес) вместе с сыном Эстебаном (Бруно Нунес Архона) ищут свою пропавшую дочь-тусовщицу, которая уже пять месяцев не выходит на связь. Они приезжают на рейвы и безрезультатно спрашивают у танцующих, видели ли они девушку. Одну из тусовок посреди пустыни останавливают вооруженные люди, сообщают о военном положении в стране и приказывают всем туристам покинуть границы государства. Не все слушаются — группа рейверов уезжает восвояси, за ними и увязываются Луис с Эстебаном.
Кино Оливера Лаксе можно рассматривать через жанровую оптику (в «Сирате» можно найти элементы жанров бадди-муви и слэшер), но намного интереснее, как режиссер работает со звуком, пространством и религиозными мотивами. Бесконечная дорога и техно в один момент сочетаются с певческой традицией чтения Корана — так кино Лаксе приглашает смотрящего стать частью общего транса и отдаться во власть божественного провидения.
Приз жюри
Дебютная картина немецкой режиссерки Маши Шелински — самое неразгаданное кино в конкурсе. Быть может, так даже лучше и оно нуждается скорее в эмпатическом принятии, а не критическом анализе и стройной структуре. Формально лента представляет собой странный симбиоз событий, которые происходят в одном и том же доме: четыре разные семьи (или дальние родственники?) в разных временных отрезках отмечают дни рождения, устраивают розыгрыши, плачут по ночам и боятся говорить о смерти.
«Звук падения» — медитативное погружение в травмирующий опыт с мотивом вуайеризма: девочки подглядывают за взрослыми, взрослые смотрят на девочек взглядом, не предназначенным для детей, зрители будто тоже становятся невольными свидетелями падения общепризнанной морали в замкнутом сообществе. Покажет время, но есть предчувствие, что «Звук падения» должен занять собственное место в истории кино — по крайней мере к фильму уже хочется вернуться.
Линн Рэмси — режиссерка из Шотландии, которую можно назвать безапелляционной или, при определенной доли нахальства, даже грубой. В Каннах она уже участвовала с картиной о тяжелом материнстве «Что-то не так с Кевином», «Умри, моя любовь» вновь говорит о влиянии детей на ментальное и физическое состояние матерей. Переезд молодой пары (Дженнифер Лоуренс и Роберт Паттинсон) в дом почившего родственника должен стать началом новой главы счастливой семейной жизни: все действительно меняется, но вместо единения на фоне природы случается раскол.
Рэмси выстроила фильм-импульс, фильм-ощущение, фильм-крик, в котором Лоуренс демонстрирует всю актерскую мощь — актриса и сама не так давно стала мамой и на пресс-конференции признавалась, насколько особенной для нее стала роль Грейс. Канны премьеру призами обделили, но, вполне вероятно, фильм еще доберет комплиментов в позолоте в наградном сезоне.
Подробнее о фильме читайте в нашей рецензии.
Обаятельная лента стала уже второй премьерой Ричарда Линклейтера за год: на Берлинале режиссер участвовал в основном конкурсе с компактной «Голубой луной», а на Лазурный берег прибыл с сувениром, дорогим сердцу всех франкофилов.
«Новая волна» — лента о съемках «На последнем дыхании», полнометражного дебюта Жан-Люка Годара, который повернул ход истории мирового кинематографа. Впрочем, не стоит воспринимать фильм ни как хронику, ни как байопик, вышла скорее поразительная картина о любви к кино и нахальстве молодости, которая все стерпит и простит. Мастодонты французского кинематографа вроде того же Годара, Трюффо и Жан-Поля Бельмондо предстают не иконами движения, а молодыми людьми, которые хотели творить и оставить свой голос в истории. А Линклейтер отказывается стареть сердцем и все так же чувствует безудержную юность и влюбленность в жизнь.
Подробнее о фильме читайте в нашей рецензии.
Специальный приз
Китаец Би Гань создал синефильскую головоломку о силе кинематографа и всего искусства в целом. Его кино поделено на шесть частей, снято в шести жанрах и исследует разные качества медиа: как фильм может через звук, изображение, запах, осязание, вкус и разум «общаться» со зрителем. В центре сюжета некое существо, которое не способно существовать в реальном мире и живет только мечтами, а потому из раза в раз умирает и перерождается в новом десятилетии.
На этом Каннском фестивале многие картины посвящены магии и силе кино («Новая волна», «Орлы республики», «Сентиментальная ценность»), Би Ган наиболее радикален, совмещая в одном произведении сразу несколько эстетик, видов и стилей съемки. Его «Воскрешение» — это не только любовное послание кинематографу, но еще и философское рассуждение о постепенной гибели не одного лишь искусства, но и мира в целом. Он только эффектно визуализирует процесс угасания, как настоящее становится частью прошлого и теряет какой-либо смысл.
Каждый человек пристрастен, каждый из нас сформирован событиями из прошлого и окружающими людьми. Детектив «Досье 137» француза Доминика Молля (известного прежде всего триллером «Таинственное убийство») не похож на его предыдущие работы, будто бы созданные для легкого времяпрепровождения. «Досье 137» вдохновлено важнейшими событиями в истории новейшей Франции — протестами движения «Желтые жилеты». Со всей страны в Париж ехали представители рабочего класса и митинговали против повышения пошлин на бензин, ударившего сильнее всего по кошелькам бедняков.
Главная героиня «Досье 137» — полицейская Стефани (гениально сыгранная актрисой Леа Дрюкер) — состоит в бюро внутренних расследований, и ей попадает в руки дело об обычном парне, которому кто-то во время демонстраций выстрелил в голову из нелетального оружия. Подозреваемые — сотрудники специальных частей, созданных для подавления протестов и набранные в том числе из спецслужб. Картина «Досье 137» могла бы стать агиткой, сконцентрированной вокруг полицейского насилия и расизма внутри правоохранительной системы (темы важные), но Доминика Молля интересует более глубокая проблема саморегулирования государственных институций и борьбы со злоупотреблением властью.
От иранского режиссера Саида Рустаи критики многого не ожидали — его предыдущая перегруженная эмоциями картина «Братья Лейлы» на протяжении почти всех трех часов бомбардировала с экрана криками, ссорами и распрями одной бедной семьи. В «Женщине и ребенке» найдена «золотая середина»: за наиболее драматичными моментами следуют тихие сцены, позволяющие героям спокойно поговорить о важном.
Саид Рустаи снова лихо закручивает драматический сюжет, но в этот раз (что к лучшему) ограничивает себя одной главной героиней. Постепенная трансформация Манхаз завораживает и становится главной опорой сценария со множеством перипетий.
ОСОБЫЙ ВЗГЛЯД
Во второй по значимости программе смотра «Особый взгляд» состоялось сразу три режиссерских дебюта уже признанных артистов. Скарлетт Йоханссон привезла трогательную и грустную комедию о бойкой старушке, Харрис Дикинсон вглядывался в узоры жизни человека после отбывания тюремного срока, а Кристен Стюарт решилась экранизировать автобиографическую книгу Лидии Юнкевич. Пловчиху, которая распрощалась со спортом и увлеклась деструктивными зависимостями, с бесстрашной самоотдачей сыграла Имоджен Путс.
«Хронология воды» не то чтобы деконструирует привычное устройство жанра байопик, но сильно уходит от догматов ЖЛЗ, опираясь в первую очередь не на сухие биографические факты, а на попытку постичь чужой опыт через не только драматургию, но и ассоциативный монтаж. Одно вытекает из другого, и жизнь движется беспрерывно, в отличие от кино.
Подробнее о фильме читайте в нашей рецензии.
В летнем спортивном лагере появился новичок: двенадцатилетний Бен (Эверетт Блунк) отличается от одногодков только тем, что не может произнести букву «т». Сразу же ребенок замечает, что в компании есть изгой, полненький Эли (Кенни Расмуссен), почему-то плавающий в майке с длинными рукавами. Оказывается, что тело мальчика покрыто странной сыпью — дети обзывают его заразным и всячески избегают. Бен также начинает издеваться над ребенком, чтобы не стать следующей жертвой задир.
Фильмы о жизни детей часто обвиняют в манипулятивности: они почти всегда становятся безвольной жертвой обстоятельств. Дебютант Чарли Полинджер затронул деликатную тему школьного буллинга и не ушел во все тяжкие, не сделал шоу из детских страданий. Сложно сказать, что Полинджер сумел сказать что-то новое, важнее другое — режиссеру в дебютной картине удалось найти яркий визуальный стиль. Обилие музыки (электронные биты написал артист Johan Lenox), агрессивная цветокоррекция («Чума» будто бы снята с синим фильтром) и долгие проезды камеры сделали кино запоминающимся. Для Каннского кинофестиваля с огромным количеством сильных дебютов это достижение.
ДВУХНЕДЕЛЬНИК КИНЕМАТОГРАФИСТОВ
Приз за лучший дебют, Приз зрительских симпатий
На каждом фестивале отрадно не пропустить тот самый небольшой фильм, который покорил всех. В 2025 году особенной стала лента режиссера из Ирака Хасана Хади «Торт для президента», которая получила приз зрительских симпатий в секции «Двухнедельник кинематографистов» и «Золотую камеру» — награду за лучший дебют в рамках всего смотра.
Умница-отличница Ламия (Банин Ахмад Наэф) должна испечь торт к классному чаепитию в честь дня рождения президента Саддама Хусейна. Но раздобыть в подсанкционной стране все ингредиенты — задача не такая простая. Поездка на рынок вместе с бабушкой и любимым петухом превращается и в экскурсию по стране, и в потрясающую чуткую и летопись взросления с абсолютно волшебной исполнительницей главной роли.
Откровенно говоря, «Прости детка» — скорее случайный сувенир с «Сандэнса», чем полноправный участник Каннской программы: выдающийся дебют Евы Виктор занял слот фильма закрытия в программе «Двухнедельник кинематографистов».
Привлекает в ленте скорее не сюжет, а фем-оптика и отношение к негативному опыту: подающая надежды студентка Агнес (сама Ева Виктор) стала жертвой сексуализированного насилия со стороны своего преподавателя и ментора (Луис Канселми). Рычагов давления у девушки нет, и едва ли мистер понесет наказание, Агнес остается один на один с травмой и постепенно пытается вытянуть себя из омута и снова полюбить жизнь. «Прости, детка» — потрясающе остроумное, искреннее и естественное кино, которое воспринимается как разговор с близкой подругой по душам в ванной, его захочется пересматривать не раз и не два.
НЕДЕЛЯ КРИТИКИ
Леа Дрюкер в роли Люси на кадре из фильма «В интересах Адама»
Особого внимания в каннской программе 2025 года удостоились производственные драмы: удивительно, что в двух самых удачных из них снялась Леа Дрюкер в роли работницы бюджетного учреждения. О «Деле 137» мы писали выше, а в ленте «В интересах Адама» актриса занимает пост старшей медсестры в отделении педиатрии, куда часто попадают дети из социально уязвимых слоев населения. Адам — мальчик, у которого проблемы с приемом пищи и болезненная сепарация с мамой (Анамария Вартоломеи). У женщины эмоциональность перекрывает здравый рассудок, а гипертрофированное чувство ответственности толкает на необдуманные поступки.
Режиссерка Лаура Вандель уже участвовала в каннском смотре с фильмом «Невидимый мир»: «В интересах Адама» унаследовал ту же интонацию и оптику сочувствующего наблюдателя — что-то вроде «Больницы Питт» в фестивальном изводе.
Прошел год с победы «Аноры» на Каннском кинофестивале, которая в результате привела Шона Бэйкера к «Оскару». Режиссер вернулся на Лазурный берег в роли соавтора, продюсера и монтажера дебюта в режиссуре своей давней соратницы Цоу Ши-Чин: она снималась в роли хозяйки бистро с пончиками и в «Мандарине», и в «Красной ракете».
«Девочка-левша» во многом наследует стилистику и оптику инди-гуманиста, смотря на мир взрослых снизу: мать-одиночка и две ее дочери, вчерашняя школьница и малютка (левша!), пытаются свести концы с концами в эмиграции, держать лапшичную и не переубивать друг друга. С одной стороны, Ши-Чин, так же как и Бэйкер, задумывается о вопросах человеческого достоинства и зависимости от социального статуса, с другой — делает упор на эмигрантский опыт и взаимоотношения родственниц в условиях финансового неблагополучия. Но помимо социальной огранки Ши-Чин получилось перенести на экран и какие-то простые радости и горести взросления обеих дочерей.