До Венеры рукой подать: почему «Планета бурь» — лучший советский научно-фантастический фильм?

Мост геополитического сосуществования 

По воле необъяснимого случая в западных странах «Планету бурь» Павла Клушанцева знают чуть ли не больше, чем у нас. Сенсационную картину для проката закупили аж 28 стран (в США даже перемонтировали на дешевых студиях, клепая собственные версии). Стэнли Кубрик и Джордж Лукас не стеснялись называть Клушанцева своим «крестным отцом», а специалисты по спецэффектам от мала до велика дотошно изучали фантастический мир «Планеты бурь», видя в Клушанцеве фигуру вроде Жоржа Мельеса — ловкого фокусника, научившего западный мир магии комбинированных съемок. 

На дворе 1961 год: феномен «Космической одиссеи» состоится еще нескоро, «Солярис» Андрея Тарковского — фильм, который считают главным достижением в советском научно-фантастическом кино, — и подавно выйдет лишь в 1972 году. Начало 60-х, если убрать из уравнения Кубинский ракетный кризис, по-своему идеалистично для советского гражданина: все взоры устремлены в космос, более того, есть желание покорить межпланетные просторы и построить там коммунизм, чтобы «на Марсе яблони цвели». Совсем скоро космос станет еще одной площадкой холодной войны, где былые стремления во имя человечества сменятся разного рода «стратегическими оборонными инициативами» — грустный и ожидаемый подытог советско-американских отношений. Немаловажно, что в картине Клушанцева экспедиция носит совместный характер: астронавты из США и СССР планируют вместе добыть сведения о планете. Таков миролюбивый космополитический пафос фильма — в пространстве сюжета нет демаркационных линий, нанесённых геополитикой. 

Владимир Емельянов в роли Вершинина на кадре из фильма «Планета бурь»

Окно Гагарин прорубил 

«Планета бурь» вышла буквально в тот момент, когда Юрий Гагарин удачно вернулся из полуторачасового орбитального полета. Фильм выполнял двойную задачу: и открывал жанр советской космофантастики (до 60-х кинематограф СССР едва ли мог чем-то похвастаться, кроме немой «Аэлиты»), и реализовывал идеологическую миссию — прививал интерес к космонавтике, прибегая к языку не только газет и высокопарной научной литературы, но и ярмарочного искусства кино. И фильм об экспедиции на Венеру стал ожидаемым хитом — можно только представить тот победный раж простого советского человека, рисовавшего в воображении дальнейшее покорение космоса: за вехой с искусственным спутником Земли последовал полет Гагарина, а там и до Марса с Венерой рукой подать. 

 Георгий Жженов в роли Боброва на кадре из фильма «Планета бурь»

Неудивительно, что Клушанцев кинул взор на Венеру и снарядил три корабля с героями-покорителями. Венера безжалостна: полна углекислого газа, грозовых дождей и сильных ветров — сегодня надеяться на возможность органической жизни на поверхности мог бы только откровенный оптимист. Такими и были советские кинематографисты, показавшие планету «утренней и вечерней звезды» такой многообразной и фантазийной. Нашлось место и птеродактилю, среди неземных ландшафтов извергались вулканы, а океан был полон рифов и окаменевших драконов — воодушевляющий «биос» стоил недюжинных усилий художникам, создавшим по крупицам венерианскую экзотику. В СССР в 1961 году только-только начинали изучать Венеру, со временем отправив туда несколько десятков аппаратов для наблюдения. Естественно, Клушанцев рисовал планету такой, какой позволяла фантазия, прежде чем свое слово скажет наука: с яйцевидными растениями, уже упомянутыми доисторическими существами и намеками на живших когда-то венерианок — их скульптурные портреты обнаруживаются на поднятых камнях. 

Кадр из фильма «Планета Бурь»

Советский экипаж покоряет Америку

В США еще с начала 50-х снимали научную фантастику об исследованиях загадочных планет, фантазировали о роботах-помощниках и рисовали различные девайсы далекого будущего. У них, к слову, была и своя «Планета бурь» — небезызвестная «Запретная планета» и фильмы Джека Арнольда, которые сегодня кажутся достаточно кэмповыми и наивными (как и все до кинореволюции жанра, проделанной Кубриком, Тарковским и Скоттом). «Планета бурь» потому была так востребована американцами, что снималась в русле популярного тогда стиля — ретрофутуристики, сегодня кажущейся наивной. В ленте Клушанцева учтены все актуальные на тот момент атрибуты: причудливая фантастическая экосистема, развлекательное действие, чей эффект схож с походом в парк аттракционов, а также наличие человекообразного робота — идея-фикс кинофанастики начиная с 50-х (если не с немых 20-х и «Метрополиса» Фрица Ланга). 

Кадр из фильма «Планета Бурь»

За рубежом «Планета бурь» стала сенсационным произведением. Настолько, что Роберт Скотак — мастер по спецэффектам, работавший над вторым «Терминатором», — ездил в Россию, чтобы выведать у Клушанцева секреты чудо-технологий. Америка не только радостно встретила картину, но даже с некоторой наглостью присвоила ее. Уже в 1965 году «Планету бурь» отправили на целлулоидную кузницу продюсера Роджера Кормана, чтобы сделать плагиат: перемонтировать ленту, вставить специально снятые отрывки, подкорректировать диалоги и выдать за новую американскую картину. Так появилось сначала «Путешествие на доисторическую планету» (режиссером формально указан Кертис Харрингтон), а уже в 1968 году замарал руки и новичок Питер Богданович. Не все знают, что режиссёр «Последнего киносеанса» и «Бумажной луны» набивал руку на «Путешествии на планету доисторических женщин»: с тем же сюжетом, кадрами, вот только бонусом шла вмонтированная пошлая линия о сексапильных амазонках с Венеры. По итогу вышел типичный кормановский трэш для автомобильных кинотеатров. Самому Клушанцеву и его кинопрорыву, разумеется, репутацию «ремейк» не подмочил — американские переделки только ускорили популяризацию фильма. 

Кадр из фильма «Планета Бурь»

Космос — поле наших дум, ошибок и предостережений

Естественно, «Планета бурь» драматически превосходила все американские картонно-лубочные аналоги. Дело в поднятой философской и социальной проблематике: здешний робот Джон — не только помощник экипажа, но и виновник первого конфликта, который пройдет генеральной линией через всю кинофутуристику: противостояние человека и искусственного интеллекта. Робот Джон окажется далеко не идеальной машиной и чуть было не погубит своих доверчивых спутников: чем не предшественник кубриковского HAL 9000 из «Космической одиссеи», который в 1968 году вступит в прямую борьбу с человеком? 

Кадр из фильма «Планета бурь»

Да, характеры персонажей-астронавтов все еще плакатные: Владимир Емельянов, Георгий Жженов, Кюнна Игнатова с натяжкой претендуют на какую-никакую человеческую глубину (их миссия — быть стальными покорителями космоса, без страха, упрёка и излишних эмоций). Однако понемногу рассеивается туман, покрывавший мир внутренних чувств мотивом долга: героиня Маша, оставшись одна на орбите и думая, что экспедиция погибла, плачет. Советский космос понемногу расчищает территорию для человека и его ментальных ландшафтов, образов, желаний и чувств. 

Владимир Емельянов в роли Вершинина на кадре из фильма «Планета бурь»