Остров невезения: рецензия на фильм «Эдем» – триллер от Рона Ховарда

1929 год. Европе прочат большой кризис, разогнанный экономической депрессией и ростом фашизма. Авторитетный врач Фридрих Риттер (Джуд Лоу) вместе с женой Дорой (Ванесса Кирби) переселяются на необитаемый остров Флориана в архипелаге Галапагос, пытаясь построить собственную идиллию: с осликом, сельским хозяйством и уединенными размышлениями. Письма Фридриха, передаваемые морякам, быстро превратили Флориану в объект жгучего интереса для таких же отшельников и даже авантюристов. Туда же отправляется семейка Виттмер (Дэниель Брюль, Сидни Суини. Джонатан Титтел), поначалу не готовая к «райским» условиям и пещерной жизни, а затем и эксцентричная баронесса Элоиза (Ана де Армас) в сопровождении двух любовников. Пока «колонисты», скрипя зубами, налаживают быт, баронесса привносит хаос и раздор, успешно стравливая всех друг с другом. Покидать место она не намерена – у Элоизы в голове зреет план по возведению крупного отеля, который станет частью большой курортной индустрии.

Джуд Лоу в роли Риттера на кадре из фильма «Эдем»

Искатели обетованной земли чаще всего находят не рай, а остров невезения. Такова робинзонада в культуре и кинематографе. Соблазнительный уход от цивилизации пробуждает в нас что-то темное и гадкое. Еще в начале 2000-х «Пляж», снятый по книге Алекса Гарленда, подводил к неутешительному выводу: даже первозданную идиллию люди превращают в поле для мелочных распрей. Рон Ховард, классик больших голливудских драм («Нокдаун», «Форд против Никсона»), тоже увлекся жизнью поселенцев, но только не на тайском острове Пхи-Пхи, а в одном из уголков Галапагосского архипелага. Эта история в самом деле произошла на Флориане, куда нелюдимый профессор удалился со свой женой, писал философский бестселлер и упорно верил, что трудности нетронутой флоры и фауны вроде гниения зубов, отсутствия пресной воды и ползающих сколопендр можно будет преодолеть. Или в лучшем случае перетерпеть.

Все было вполне сносно, пока не появились такие же искатели счастья в первозданной глуши. Риттер, исследователь-утопист, призывавший к полному перезапуску человеческих ценностей, знал, к чему все идет, и что никакого райского братства не получится. Ницше – его цитатами доктор говорит и стрекочет на печатной машинке – как раз об этом и писал. Что одни лишь слабаки любят ближнего своего и делают это из трусости. Любить ближних никто не хотел, поэтому от попытки сожительства до войны всех против всех один шаг. Или несколько консервных банок, в которых нуждается буквально каждый островитянин. В конце концов даже Риттеру – мудреному и беспринципному мыслителю – на голодный желудок плохо думается и пишется.

Ванесса Кирби в роли Доры на кадре из фильма «Эдем»

«Эдем» кажется стопроцентно близким к Рону Ховарду материалом. Эпические драмы, основанные на реальных событиях, где человек превозмогает обстоятельства, будь то внешние («Аполлон 11») или внутренние («Игры разума»), еще 30 лет назад сделали его большим ремесленником Голливуда. Как и в «Сердце моря», постановщика тянет к стихиям Тихого океана, а его героев-авантюристов – подальше от предсказанного заката Европы, растущей инфляции на пару с фашизмом или даже от самих себя. Трагикомично, что все поселенцы на Флориане напоролись на то, от чего так стремительно бежали: каждый в ускоренном темпе переживает и нехватку ресурсов, и тупик дипломатии, и переход от демократии к войне, проницательно выведенный Риттером в формулу. Ведь неровен час, и злые, оголодавшие герои направят друг на друга оружие.

Неторопливый эпический стиль, панорамы безлюдной местности с острыми камнями и хищниками, эмоциональная поножовщина и взаимная антипатия – все это, вероятно, было бы совсем скучно, не собери Ховард в «Эдеме» столь впечатляющий ансамбль артистов. От участия актеров – и тех, кто на своем месте (Джуд Лоу, Даниэль Брюль), и тех, кто не совсем (Сидни Суини, Ванесса Кирби), – и впрямь кружится голова. В какой-то момент перестает настораживать, что авторы увидели в Суини старомодную буржуазную мать и родительницу, а в Кирби – жену взбалмошного доктора, борющуюся на островах не только с рассеянным склерозом, но и со своим мужем, как оказывается, тоже. Особое внимание приковано к Ане де Армас. Ей вполне по зубам образ авантюристки-самозванки, сознательно или нет забирающей все экранное время, равно как и последние надежды островитян на мирную жизнь.

Сидни Суини в роли Маргарет на кадре из фильма «Эдем»

Есть эпизоды, где Ховард совсем теряет нерв истории и уходит в комедийный фарс или даже в несуразный триллер, снятый почти дилетантски. Когда напряжение нарастает, во взаимном гневе смешиваются все: и любовники баронессы, и уставшие от проходимцев мужья. В «Эдеме» Ховард чувствует и тропики, и зыбкие нравственные барьеры, и уже задним числом знает, чем для XX века обернулся путь к новым ценностям, но чувства ритма, масштаба, да и банальных кинопропорций, с учетом которых Ховард снимал свои лучшие фильмы, проект как будто бы лишен. «Эдем» кажется снятым скорее из праздного антропологического интереса, но без страсти к фактуре, истории и тому, какой она могла быть в кинематографическом эквиваленте. С чем справляется любая тематическая статья (вроде той же Википедии) за пять минут, на то у Ховарда уходит за два с лишним часа – без любопытных авторских ремарок, с прохладцей и попросту на автопилоте.

Смотрите «Эдем» в прокате с 4 сентября.