Инцидент с манной кашей: рецензия на абсурдистскую драмеди «Ангелы не жужжат»

В прокат выходит «кинокомикс об аутсайдерах» (по словам самого автора проекта Александра Селиверстова) «Ангелы не жужжат» — история о двенадцати незнакомцах, которых связывают любовь к манной каше и узнаваемый, но все же парадоксальный быт. Пытаемся разобраться, куда ведут кафкианские дорожки, проложенные режиссером.

Кадр из фильма «Ангелы не жужжат»

На экране вспыхивают понятные каждому отечественному зрителю образы: бухгалтер (Сергей Дёшин), на счётах отмеряющий норму сырой рыбы, сотрудник фонда (Игорь Гузун), обсуждающий на совещании кандидатуру нового, молодого (всего 60 лет) руководителя, скромный дизайнер (Федор Зорин) заурядной типографии, журналистка (Анна Савранская), мучающая язвительными вопросами актера (Никита Кокшаров). Все эти люди монотонно существуют в кадре, увлекаемые одной единственной целью: собраться в уединенном деревенском доме на мастер-класс по приготовлению манной каши под руководством некоего Бориса (Григорий Печкысев). Тот, в свою очередь, как раз освободился от навязчивой мечты убежать от тьмы — то есть путешествовать на самолетах так, чтобы все время оставаться на освещенной солнцем стороне планеты.

Параллельно с рутинной жизнью героев, коих по ходу довольного условного сюжета наберется двенадцать человек, по дороге едут двое — отец (Андрей Жилин) и сын (Нил Бугаев). Куда мужчина с мальчиком направляются и зачем, история загадочно умалчивает до самого финала, молотком бьющего по голове ничего не подозревающего до поры зрителя. Впрочем, легких намеков не избежать, на то «Ангелы» и сугубо авторское кино: персонажи Жилина и Бугаева, например, населяют традиционный для современного кино кадр с соотношением сторон 16:9, тогда как остальным на пути к мастер-классу досталось классическое 4:3.

Кадр из фильма «Ангелы не жужжат»

Подобных технических особенностей Селиверстов предлагает зрителю в достатке, но ровно столько, чтобы не выходить за рамки традиционного авторского фестивального кино. Статичные планы с глубинной мизансценой периодически перемежаются почти незаметными отъездами камеры или обоснованным панорамированием, а углы съемки меняются в зависимости от обстоятельств, в которые погружены герои. Так Селиверстов очень простыми, но проверенными временем методами создает слегка сюрреалистичный мир, абсурдность которого подтверждается еще и парадоксальным существованием актеров, часть из которых к тому же и не профессионалы, как, например, Зинаида Пронченко, исполнившая роль начальницы одной из героинь.

Кадр из фильма «Ангелы не жужжат»

Тут «Ангелы не жужжат», пожалуй, можно было бы сравнить с философскими работами Роя Андерссона или Аки Каурисмяки с поправкой на национальный колорит. В колоде Селиверстова узнаваемые отечественные типажи: бюрократы с усталыми лицами и пустотой в глазах, музыканты не от мира сего, хохочущие тетушки в кабинетах цвета уныния и даже один лоботряс, заказывающий через всем известный сервис доставку заряженного пистолета. Персонажи, лишенные имен, занимаются маленькими незначительными делами, складывающимися в калейдоскоп банальности, который, как это часто бывает, призван демонстрировать саму жизнь со всеми ее иррациональными перипетиями.

Однако за деревьями теряется лес. Там, где тот же Андерссон приводил разрозненное повествование к единому (и логичному) смыслу, у «Ангелы не жужжат» выходит лишь неровная библейская отсылка с примесью мистицизма. Селиверстову почти безупречно удается лоскутное одеяло из не похожих друг на друга героев, объединенных внутренней пустотой, но, когда дело доходит до финала, ткань повествования трещит по швам. И в финале картины случается удивительный парадокс: наблюдать за персонажами фильма интересно ровно до того момента, пока они не собираются вместе, превращая каскад кафкианских сюжетов в односложную сказку о потерянном времени.