Рецензия на фильм «Доверься мужчине»

Ситуация в чем-то автобиографична. Жена (Мур) – известная актриса, муж (Духовны) в кризисе среднего возраста бросил работу и сидит с двумя детьми. Дружит с братом жены (Крадап), а герлфренд брата (Гилленхаал) дружит с самой женой. Так они и разговаривали. Пили-ели, посещали аналитиков из-за сексуальных и экзистенциальных проблем, периодически ругались. Но в "автобиографичности" нельзя забыть, что на Мур Фройндлих женился только после того, как они долго прожили и родили мальчика и девочку. И в жизни он на десять лет моложе не только Духовны, своего "альтер эго", но и собственной жены. Поэтому, с одной стороны, большинство проблем, возникающих в ситуации фильма, он для себя уже решил, а, с другой стороны, спроецировал на "альтер эго" свое собственное будущее.

То есть Фройндлих в первую очередь смеется над собой, и лишь потом посмеивается над жизнью, за счет чего фильм и вышел обалденно позитивным. Ему даже не нужен сюжет, хотя тот, конечно, присутствует. Ну, все это было тысячу раз – сексуальные комедии в летнюю (зимнюю) ночь у Бергмана 60-х, Ромера 70-х, Аллена 80-х, массы бездарностей всех времен. Две, три, четыре пары сожителей и как у них все сплетается. Но именно генетическая бессюжетность "Доверься мужчине" выдает его оригинальность. Можно просто наблюдать за ценностью каждого мига и хихикать над каждой перебранкой:

- Если часто ходить к психоаналитику, утонешь в собственной заднице.
- Теперь я точно не доем рыбу.
- У рыбы нет задницы.
- Есть.

Оригинально, что в фильме нет ни денег, ни квартирного вопроса. То есть все это есть, но занимает ровно то место, которое ему положено в мозгах нормальных людей. Нет также надрыва и сарказма по поводу общечеловеческого ничтожества, лжи и подлости, супружеских измен и любовных разрывов. Там местами просто поражает, до какой степени нормально персонажи реагируют на все такие вещи ("Ну, что же ты наделал?"). Нет и доставшей политкорректности, и в Нью-Йорке в сюжет въехал лишь один негр, а югославский эмигрант Горан справедливо носит кличку "Стоп-кран", потому что тормоз он по жизни. Ну, причем тут политкорректность, если человек – тормоз? А что в фильме есть – так это редчайшая легкость бытия со всеми его реальными проблемами: всеразъедающим ходом времени, всеобщим страхом старости и смерти, неизбежностью нежелательных перемен, роковой ролью мелких слабостей в скрещении целых судеб и вследствие всего этого – патологическим недоверием никого никому.

Но легкость выходит, лишь если не следовать любимой русской пословице Рональда Рейгана "Доверьяй, но проверьяй". По Фройндлиху это одна из самых поганых пословиц на свете. Легкость вышла наоборот: он снял жизнь людей незакомплексованных, небольных врожденным пороком чувства собственного достоинства. Мелкие слабости вовсе не значат конечное ничтожество, особенно если известны. Все его люди – сильные, и по Фройндлиху смысл названия – вовсе не во взаимоотношениях полов. Речь идет об отношениях людей, которые только после человеческого достоинства становятся мужчинами или женщинами. И слова "доверься мужчине" значат в первую очередь "доверься мужчине в самом себе", "доверяй себе", "будь мужчиной в плохой игре, не делай хорошую мину, даже если ты женщина". Короче, не дрейфь, кидайся спиной в чужие слабые руки. Только во вторую очередь фильм посмеивается над браком и семьей.

Это ни в коем случае не "алленовский" фильм. Скорее, ему позавидовал бы Сомерсет Моэм, чей "Театр" изящно развит на современном этапе. Развит, поскольку субъектом иронии становится сегодня не одна-одинешенька Джулия Ламберт, но целая компания. "Доверься мужчине" – это еще и чемпионат актерского мастерства. Все четверо звезд все кино с азартом пытаются переиграть друг друга, а побеждает дружба и еще, пожалуй, Эллен Баркин в трехминутном эпизоде с издательницей-лесбиянкой. Блестяще, притом что хороши и оба психиатра – но вообще ведь хорошее кино узнается по эпизодам.

Единственное, что не устроило, думается, никого – чересчур умильный, то есть отсутствующий финал. Со своим потенциалом Фройндлих мог бы напрячься и сочинить что-то, столь же оригинальное, как весь сценарий, особенно если учесть, что фильм в основном "сценарный". Впрочем, финальное умиление от себя публикой легко простится. Проблема останется лишь у автора: на самом-то деле он еще не знает, что грозит ему лично при кризисе среднего возраста.

Не готов.