Рецензия на фильм «Мэтт и Мара» — разговорную драму о поиске истинного «я»

В объемном конкурсе главного петербургского кинофестиваля «Послание к человеку» легко заплутать даже тогда, когда большая часть фестивальных хитов остается за границей, без возможности добраться до российского зрителя. За участником программы «Новые голоса» — разговорной драмой «Мэтт и Мара» — с начала года тянулся приятный «сарафан». Режиссер картины Казик Радвански — представитель так называемой «канадской новой волны», верный последователь Джона Кассаветиса и Майка Ли. Премьера «Мэтта и Мары» прошла на Берлинале 2024 года, в рамках которого новый фильм Радвански стал маленьким, но очень памятным хитом. 

Дераг Кэмпбелл в роли Мары на кадре из фильма «Мэтт и Мара»

Молодая преподавательница творческого письма Мара (Дера Кэмпбелл) живет степенной жизнью среднего класса: интенсивные будни в университете сменяются тихими, молчаливыми вечерами дома — в компании супруга-музыканта (Мунир Аль Шами) и маленького ребенка. Однажды на работу к Маре заглядывает давний друг Мэтт (Мэтт Джонсон), относительно состоявшийся писатель-новеллист, приехавший в скучный Торонто из шумного Нью-Йорка, чтобы попрощаться с умирающим отцом. Мэтт и Мара познакомились еще во время учебы в университете, однако после получения диплома каждый пошел по собственному пути. 

Некогда амбициозная писательница Мара окончательно погрузилась в семейный быт, Мэтт выпустил несколько книг, но так и не нашел стабильных отношений. Встретившись спустя годы разлуки, старые друзья невольно подсветили травмы друг друга, которые долгое время боялись или вовсе не хотели осознавать.

Вопреки заявленному названию, «Мэтт и Мара» — кино не с двумя, а с одним главным героем — Марой: на протяжении всего действа она осознает и переоткрывает себя сквозь призму утраченных дружеских отношений. Вместе с непосредственным, харизматичным Мэттом в четко разлинованную, но полную неудовлетворения жизнь Мары врывается хаос, который позволяет ей взглянуть на себя с другой стороны, по-настоящему усомниться в сделанном выборе. Как и предыдущая протагонистка в фильмографии Радвански — суетливая преподавательница детского сада Энн из фильма «Энн на высоте 13 тысяч футов», — Мара выпадает из общества, которое ее окружает. Друзья мужа-гитариста то и дело едко подшучивают над ее откровенным равнодушием к музыке. В то же время, в отличие от молчаливой Энн, Мара не тонет в колодце собственных эмоций — у нее есть дар тонко и красиво проговаривать бурлящие внутри чувства. 

Дераг Кэмпбелл в роли Мары на кадре из фильма «Мэтт и Мара»

Чуткие, расслабленные, бестактные, а порой и болезненно острые разговоры, большая часть которых построена на чистой импровизации исполнителей главных ролей, формируют эмоциональный фундамент фильма Радвански, дрейфующего где-то между жанрами «слайс-оф-лайф» и «мамблкор». Миллениалы сравнят ленту с «Как сумасшедший» Дрейка Доримуса или «Перед рассветом» Ричарда Линклейтера, зумеры вспомнят недавние «Прошлые жизни». Относительная творческая свобода, отсутствие четкого следования сценарию и многообразие близких планов создают ощущение околодокументальной честности в кадре — «Мэтт и Мара» совсем не кажется игровым кино, напротив, такую ситуацию легко представить в реальной жизни. Она мечтает построить карьеру писательницы, он жаждет раскрыть ей свою формулу успеха. Оба маневрируют между естественной нуждой в другом и парадоксальной невозможностью с этим другим соединиться. Классический сценарий созависимости в «Мэтте и Маре» разбавляет, как ни странно, отсутствие надрывной голливудской драмы. В конечном итоге желания консервируются, чувства отправляются на дальнюю полку. Остается лишь тоска и мысли о невозможности такого союза.

Напряженные и непредсказуемые отношения Мэтта и Мары противопоставляются ее тихой, немногословной идиллии с мужем Самиром, который дарит героине необходимый комфорт, но лишь дальше уводит от личности, которой она когда-то была. Создается ощущение, что Мара зависла в моральном тупике, без возможности выхода из ситуации, в которую сама же себя загнала, обреченная на вечный дефицит внимания и внутреннюю неполноценность. И тем не менее Радвански избегает четко оговоренной концовки: «Мэтт и Мара» — универсальное размышление об отношениях, балансе сил и влиянии людей друг на друга, которое не делает каких-либо фундаментальных выводов, а лишь подталкивает к дальнейшему изучению себя.