"Средство страшное открыто..."

В 1988 году СССР перестал наконец-то упираться и кардинально улучшил свой имидж в глазах цивилизованных людей, признав, что в стране есть секс («Маленькая Вера» (1988)) и есть наркотики («Игла» (1988)). Со вкусом детализированная сцена порока, где подруга Виктора Цоя, разложив на салфеточке весь причиндал, вкалывает себе в натруженную вену большой стеклянный шприц (одноразовые еще не завезли) произвел неизгладимое впечатление на советских зрителей. Фильм Рашида Нугманова записали в первый отечественный джанки-муви: высохшее Аральское море стало нашей психоделической Невадой (у американцев в этой пустыне испытывали атомную бомбу, у нас – бациллы сибирской язвы), а бредущий к горизонту одинокий Цой – нашим Джимом Моррисоном.

От внимания заинтересованной общественности как-то ускользнул тот факт, что фармацевтика – давно и подробно разработанная тема в отечественном кино. Еще задолго до »Иглы« на наши экраны выходили фильмы, полностью посвященные сильнодействующим веществам, а также их испытаниям на детях, животных и инопланетянах. Важное  уточнение: в отборе фильмов мы руководствовались исключительно научными критериями, а не зубоскальством над психоделическим содержанием картин советского периода.

Веселый порошок в желтом чемоданчике
«Приключения желтого чемоданчика» (1970) (реж. Илья Фрэз, 1970)

»Конечно это чудо – лекарство от простуды, но здесь готовлю я…«, поет Евгений Лебедев в фильме Ильи Фрэза о добром докторе, потерявшем свой желтый чемоданчик, набитый новейшими психотропными лекарствами для коррекции поведения трудных подростков. Свои изобретения доктор маскирует под невинные кондитерские изделия – »конфеты смелости«, »конфеты «антиболтин» и т.д. Невольной жертвой одной из таких конфет становится Татьяна Пельтцер, практически весь фильм проведшая в состоянии галлюцинозной эйфории с выраженным синдромом деперсонализации: пенсионерка принимает себя за супер-бабушку, лазает по крышам, прыгает через забор и пр. Кстати, одна из фирменных разработок доктора – «антиболтин» – очень похож на риталин (метифенидант), одиозный психостимулятор, активно используемый в США для лечения синдрома детской гиперактивности. Американские дети специально имитируют этот синдром, чтобы им прописали риталин, по действию близкий к амфетамину, что спровоцировало уже серию публичных скандалов известных под названием «Дело риталиновых джанки». Риталин – наркотик поколения «икс» – сбывает одноклассникам герой средненькой по качеству американской кампус-комедии «Проделки в колледже» /Charlie Bartlett/ (2007). У нас про такие «проделки» снимали кино уже давно.

Метапроптизол – диссидентское лекарство
«Лекарство против страха» (1978) (реж. Альберт Мкртчян, 1978)

Один из самых странных детективов позднесоветского кино – экранизация романа братьев Вайнеров «Лекарство против страха». Изобретенный советскими химиками чудо-порошок «метапроптизол», попавший в руки нечистоплотных барыг от науки и валютчиков, угодил на большой экран явно по недосмотру органов. Точнее – по их тайному «досмотру», чтобы не вызвать подозрение заморского противника в успешной разработке КГБ боевых психомиметиков – веществ, изменяющих личность человека, которыми снабжаются шпионы и бойцы спецслужб. Уволенный из лаборатории в результате интриг начальника (носящего фармацевтическую фамилию Панафидин) гениальный ученый Лыжин получает метапроптизол у себя на кухне, но никого не боится – свою дозу он уже принял. В 1989-м был сделан пятисерийный, более удачный, но и более путанный римейк фильма с Игорем Костолевским и Леонидом Куравлевым «Вход в лабиринт».

Капли от «ы»
«Кин-дза-дза!» (1986) (реж. Георгий Данелия, 1986)

Чатлане и пацаки разговаривают в фильме Данелия на очень простом языке, в котором есть всего два слова – «ку» и «кю». Но мало кто заметил, что в нем есть еще и третье слово – «ы». Чатлане (Евгений Леонов) произносят его в случае неудачи, фрустрации или приступа паники, а пацаки (Юрий Яковлев), заслышав «ы», обязаны закапать в рот тщетланину антидот, чтобы вывести его из ступора – весьма, судя по всему, болезненного. Какое вещество используется в данном случае – не ясно: герои фильма – инопланетяне, так что о фармакологии планеты Плюк остается строить лишь догадки. Налицо, однако, очевидная зависимость чатлан от пацакских капель, которые заедают песком. Земной аналог при приступе – любой транквилизатор быстрого действия, желательно с антисудорожным эффектом. Кстати, кто-нибудь, кроме Данелия, интересовался, чем лечатся братья по разуму от приступов панической депрессии?

Озверин кота
«Месть кота Леопольда» (реж. Анатолий Резников, 1975)

Под «озверином», прописанном коту Леопольду добрым старым псом, можно понимать все, что угодно, начиная, скажем, с простейшей валерьянки. Здесь важней другое: человеческая психиатрия развита достаточно, а вот есть ли, так сказать, звериная? Животные с начатками высшей мозговой активности тоже могут испытывать депрессию, панические приступы, навязчивые мысли или просто тронуться умом. И еще: кастрированные коты есть у многих, а те, у кого есть некастрированные, кормят их «котом-баюном». Вот изобрели бы и для кастрированных спецтаблетку, чтобы домашняя игрушка почувствовала себя на минутку зверем? Никто об этом не задумывался? В нашем кино изобрели.

Национальная проблема «обалдин»
«Руки вверх!» (1981) (реж. Владимир Грамматиков, 1981)

«Средство страшное открыто нашим мудрым Шито-Крыто…» Фильм «Руки вверх!» продолжает славные традиции, заложенные в «Желтом чемоданчике», стыкуя психиатрию с секретными разработками спецслужб. «Обалдин» – мощный боевой психомиметик, изобретенный генералом иностранной разведки Шито-Крыто (Рамаз Чхиквадзе) и предзначенный для ведения диверсионной работы на территории СССР. Жертвами операции «Братцы-тунеядцы» становятся наши подростки, которые превращаются в двоечников и дегенератов, а «завоевать страну, населенную идиотами и тунеядцами – плевое дело», как правильно замечает генерал. Замечательный фильм Грамматикова обладает всеми атрибутами триллера про наркотраффик: здесь есть и пушеры, есть агентская сеть, есть и перебежчик Вицин, которого пытают газовой горелкой, есть детское кунг-фу, и пророческая идея «обалдина», объясняющая, вообще-то говоря, многое (если не вообще все) в славной истории нашей родины. Как и в «Желтом чемоданчике» испытывать новое лекарство вызвали Татьяну Пельтцер: актриса, выпив порошок, опять превращается в «самую освобожденную бабушку СССР», по праву закрепив за собой титул главной отечественной джанки-стар.