Встреча с оскароносным режиссером и красная дорожка под палящим солнцем: Будни Каннского кинофестиваля. День 2

Утро в Каннском бору, или Мужчина с персиками

11:00 в фестивальную пору чаще воспринимается как середина дня, нежели как утро, но не сегодня: день начался со встречи с Пон Чжун Хо — лауреатом «Золотой ветки» и триумфатором прошлого года за фильм «Паразиты». Директор фестиваля Тьери Фремо ужасно гордится этой преемственностью, о чем он говорил и на открытии, и перед началом беседы с титулованным режиссером. Кореец закрыл последний состоявшийся фестиваль в 2019 году и открыл смотр 2021-го.

Хочется не только пересказать главные пассажи из беседы с Поном, но и выразить немного личного отношения: наверное, если бы мы все обладали оптикой и жизнелюбием Пон Чжун Хо, мир бы стал чуточку лучше. Режиссер хохотал, перескакивал с корейского на английский и обратно, о чем-то шутил со своей очаровательной переводчицей, снимал очки и вытирал лоб салфеткой — вся эта бытовая рутина и суета нисколько не отличается от той мимолетной жизни, которая встречается в сценах его фильмов: ничего особенного, но есть в этой простоте что-то магическое, какой-то расшифрованный код бытия.

Прямые заимствования из жизни он, правда, сразу опроверг, у него замечательные родители: отец — графический дизайнер, лишенный грубых патриархальных замашек, и душевная мама (которая, посмотрев фильм «Мать», отказалась обсуждать его с Поном). Оба родителя, кстати, поддержали сына, когда тот после курса социологии в университете решился заняться кинематографом. По собственному признанию, он режиссер-синефил — Чжун Хо с ранних лет смотрел по телевизору Хичкока и Трюффо и мысленно фильмы коллекционировал. С собирательством у Пона отношения особенные: он тяготеет к предметному миру, и для рождения новой картины ему нужны записи, блокноты или даже Blu-Ray-диски референcов — все то, что можно подержать в руках.

О Пон Джун Хо хочется рассказывать много, и о его впечатлениях о первом киносеансе, и о рассуждениях о кинотеатральном просмотре и Netflix — надеемся, что потом, когда удастся перевести дух, мы расскажем обо всем подробно. А пока остановимся на, возможно, главном фильме в карьере Пона (несмотря на все титулы «Паразитов») — «Воспоминание об убийстве». В прошлом году всех поразило известие: тот самый маньяк из Хвасона, расследование убийств которого занимает центральное место в фильме Чжун Хо, был найден — оказалось, что он уже отбывает пожизненный срок. Режиссер известие воспринял слишком лично: он столько раз представлял внешность преступника, хотел с ним поговорить и задать вопросы, которые мучили его во время съемок. Беседы пока не случилось, но говорят, что убийца посмотрел «Воспоминания» и сказал, что фильм «отстой». Пусть так, но осуществилась главная задумка режиссера (впереди спойлеры!): в финале персонаж Сон Кан Хо — это любимый актер Пона, играющий здесь следователя, — смотрит прямо в кадр. Когда режиссёр придумал этот ход, он фантазировал о том, что в одном из кинотеатральных залов страны может оказаться тот самый маньяк, и тогда глаза убийцы и полицейского встретятся. Маневр осуществился, а мы лишний раз подивились изобретательности режиссера — даже самые смелые желания, оказываются, могут сбываться.

Полное интервью можно посмотреть тут.

Вечер прошел хорошо

Вторая половина дня принесла первые обманутые ожидания: друг за другом в тесном зале для прессы показывали два фильма конкурса: «Колено Ахед» израильтянина-космополита Надав Лапида и «Все прошло хорошо» Франсуа Озона. Не скроем, очень ждали нового фильма лауреата «Берлинале» и со скепсисом брели на Озона — стабильный шаг в один фильм за год рано или поздно начинает вызывать сомнения. Но получилось все наоборот: завсегдатай смотра на Лазурном берегу Озон снял комедию про эвтаназию. Да, вам не показалось — это действительно смешной и одновременно трогательный и лиричный фильм о дочери (блестящая роль Софи Марсо), которая не может оспорить ни одного слова отца (совершенно невероятный Андре Дюссолье), особенно когда речь идет о его собственной смерти. Озон узнается здесь лишь в отдельных пассажах и репликах, это совершенно нетипичное кино не только для режиссера, но и для выбранной темы. Надрывные фильмы о добровольном уходе из жизни впору вынести в отдельный жанр, здесь же о смерти говорят хоть и с грустью, но легко и с юмором, при этом не забывая показать неприглядную сторону любой болезни.

Что касается Лапида, то еще до начала сеанса можно было заподозрить, что впереди ждет прокламация: один из журналистов (кажется, итальянец) поднялся на сцену и призвал публику бойкотировать маски, мол, одному с этим «кровавым» режимом бороться не под силу, но если пресса объединится, то он сможет возглавить восстание. Особой поддержки он, правда, так и не получил, скорее если не свистки, то усталые вздохи и лишь пару одобрительных хлопков. Так что революция отменилась, а мадемуазель-распорядительница предложила ему вернуться на место (к слову, о каннской вежливости). Вот и фильм Лапида был излишне болтливым, агитационным, с парой изобретательно поставленных сцен, но в целом это совершенно не то кино, которое ждешь от режиссера «Воспитательницы».

А закончился вечер у нашей половины редакции документальным фильмом и дебютом актрисы и певицы Шарлотты Генсбур — она сочинила (именно сочинила, документальное кино рождается на монтажном столе) нежную оду о привязанности к своей маме Джейн Биркин. В «Джейн глазами Шарлотты» нет ни намека на поиск структуры нарратива или сюжетные пассажи — это слепок времени, чувств, отношений. Две великие женщины обсуждают материнство, работу, внешность и старение, Сержа Генсбура и Кейт Барри — дочь Биркин, которая покончила с собой в 2013 году. Впрочем, Генсбур ожидает на сеансе публику лишь вовлеченную, посвящать незнакомцев в факты биографии семьи она не торопится, на экране не будет никаких фактов, одни лишь сантименты. Фильм оставляет после себя ощущение интимной беседы, ловко аранжированной музыкой и светом.

Настасья Горбачевская

Документальное кино захватило экраны

Помимо работы Шарлотты Генсбур 7 июля состоялись еще две премьеры документальных картин: «Вэл» – история актера Вэла Килмера и The Velvet Underground – путешествие в середину 60-х от режиссера Тодда Хэйнса.

«Вэл» отведен во внеконкурсную секцию премьер, поэтому смотрели мы его днем, пробираясь к залу через мучительные очереди под палящим солнцем. Новая система пропуска по электронным билетам не всегда облегчает задачу, из-за большого количества писем иногда просто невозможно найти необходимый QR-код для прохода в зал. Иногда приходится стоять перед охранником и судорожно перебирать почту, ведь если билет не отсканировать, то получишь страйк, две ошибки, и в кино тебя больше не пустят. После 10 неудачных попыток все же удается залететь на сеанс в последнюю минуту, там мы узнаем, что Вэл Килмер не приехал, но фильм представят его сын и дочь.

Можно подумать: как док об американском актере из старой гвардии может получиться интересным и захватывающим? Нам вот тоже было интересно, и оказалось, что Вэл Килмер, образ которого мы создали у себя в головах по (не всегда удачным) фильмам, и настоящий Вэл Килмер – это вообще два разных человека. Режиссеры Лео Скотт и Тинг Пу создали настоящее путешествие во вселенную актера, собранную из архивных видео и съемок из настоящего времени. Не все были в курсе, куда пропал бывший «Бэтмен», а ведь актеру диагностировали рак горла, после операции он практически потерял голос и сейчас может говорить только через трубку. Ему пришлось отменить запланированное шоу «Твен», в котором он выступал в образе известного писателя, и заняться фильмом о самом себе. Закадровый голос принадлежит сыну Вэла Джеку. В документальном фильме «Вэл» актёр проводит ревизию творческого пути, рассказывая о страсти к профессии, переживая провалы проектов, которые хорошо выглядели на бумаге, знакомит зрителя с семьей.

Килмер, можно сказать, впервые раскрывает душу перед аудиторией и показывает настоящего себя: дурашливого, харизматичного, креативного человека с огромной страстью к кино, любящего отца и находящегося в поисках смысла жизни экзистенциалиста. Он не стесняется показывать и моменты слабости, делится переживаниями по поводу смерти и говорит об утрате (брат Вэла умер, когда тому было всего 15 лет). С сеанса выходишь немного грустным и вдохновленным. Жалко, что Вэл не приехал на премьеру, но радостно, что его мечта сбылась и фильм показали на его любимом кинофестивале.

Красная дорожка и кровавые мозоли

Спустя несколько фестивалей некоторые журналисты уже перестают заботиться о дресс-коде в «Люмьер» (на красную дорожку в чем попало не пускают) и выбирают более удобные сеансы, на которые можно прийти в кроссовках. Но, получив пригласительный на документальный фильм о величайшей группе The Velvet Underground, пришлось пойти на улицу Антиб в поисках приемлемых туфель.

Когда солнце заходит за горизонт, на улицу Круазетт выходят люди во фраках и шикарных вечерних нарядах, и все это для того, чтобы посмотреть фильм как приличные люди. Играть не по правилам можно, только если ты Кристен Стюарт (в 2019-м она в знак протеста сняла каблуки прямо на красной дорожке и пошла на сеанс босиком). Пока ты Катя Карслиди из России и очутилась тут каким-то чудом, приходится тратить 50 евро на обувь (которая не влезет в чемодан на обратном пути) и топать красивой вместе с гостями под грозные предупреждения охраны «никаких селфи на красной дорожке». Звучит, возможно, красиво, но прессе не так часто выпадают билеты, и в «Люмьере» мы сидим где-то на балконе, съемочная группа, триумфально и с почестями входящая в зал под аплодисменты, виднеется только по трансляции на экране, вживую никого не увидишь. На кровавые мозоли от новых туфель внимания не обращаем, нет времени.

Ну, мы сюда кино пришли смотреть, не так ли? Первые аккорды песни Venus in furs буквально взрывают «Люмьер», для фанатов группы Velvet underground (коим я являюсь) это настоящее удовольствие. Каким получится фильм, угадать было сложно – ни трейлера, ни информации. Velvet underground — группа с богатой историей, их расцвет пришелся на середину 60-х, когда в Нью-Йорке вовсю работала «Фабрика» Энди Уорхола, поп-культура зарождалась, музыка стремительно менялась. Хэйнс, снимавший художественные фильмы о Бобе Дилане («Меня там нет») и Дэвиде Боуи («Бархатная золотая жила»), построил настоящую машину времени, отправив зрителей в нижний Манхэттен наблюдать расцвет альтернативной сцены. В своей истории он сконцентрировался на поиске звука группы и попытался ответить на вопрос, что же сделало Velvet underground уникальными. Много времени было отведено и исследованию личности фронтмена группы Лу Рида. К сожалению, никаких сумасшедших историй об их гастролях и вечеринках с Энди Уорхолом (это все можно прочитать в книге «Попизм») в хронометраж не вошло. Но тем не менее двухчасовой экскурс в историю культуры Нью-Йорка 60-х получился более чем увлекательным, теперь придется поставить альбомы группы на shffle.

Катя Карслиди