Интервью с Антоном Ельчиным

Антон Ельчин, сын четы профессиональных фигуристов, эмигрировавших из СССР в Америку в конце 80-х, к двадцати годам сыграл с Энтони Хопкинсом и Робином Уильямсом и стал одним из самых многообещающих молодых актеров Голливуда. Во всяком случае, в этом году он сыграл в двух самых важных фильмах – исполнил Павла Чехова в «Звездном Пути» /Star Trek/ (2009) и Кайла Риза в новом «Терминаторе» /Terminator Salvation/ (2009).

- На каком языке разговариваете с родителями?

- На английско-русском. Мы стараемся говорить по-русски, но я часто перехожу на английский.

- В русском кино сняться не хотите?

- Я пару лет назад снимался в России. В фильме «Ты и я» про группу «Тату». Не очень удачное кино, но мне очень хотелось приехать в Россию. Мне понравился персонаж, да и режиссер тоже.

- А если еще будут предложения в России сниматься?

- Ну, это зависит от режиссера. Но это так же зависит от режиссера в Америке. Я бы очень хотел поработать с Михалковым, с Сокуровым… Но он не берет актеров из Америки, кажется. Мне интересно было бы, конечно, с Тарковским поработать, но понятное дело, не получится.

- А вы следите за новинками нашего кино?

- Нет, я больше смотрю старое кино. Я слежу за мировыми режиссерами. Вот Сокуров – принятый мировой режиссер. Тарковский – выдающийся, гениальный режиссер. Меня больше интересует мировая культура. Я не слежу за итальянским, французским новым кино. Я слежу за тем, что происходит в мировом кино.

- А что сейчас происходит с мировым кино? Что сейчас, по-вашему, самое интересное?

- Для меня сейчас самое интересное – Михаэль Ханеке, Ларс фон Триер, Альмодовар, Сокуров. Самое интересное кино, которое я видел за последнее время – «Гоморра» /Gomorra/ (2008). Это выдающееся кино. У Ханеке кино очень постмодернистское и циничное. А «Гоморра» идет два с половиной часа в одном темпе, и то, что ты видишь на экране, так просто… там выдающаяся комбинация реализма и экспрессионизма. Там насилие не оправдывается, это просто насилие. Жертв просто убивают. Насилие не прославляется, но там и не делается никакого заявления о насилии в кино. Он просто показывает некую реальность. И это правда выглядит как настоящая библейская Гоморра.

- Можете так же проанализировать «Звездный путь»?

- Ну это другое кино. Люди должны просто хорошо провести два часа и выйти из кино с хорошим настроением. «Гоморра» прекрасный фильм, но с него в хорошем настроении не выйдешь.

- Вы все время говорите об артхаусном кино, а снимаетесь в больших проектах.

- Меня, конечно, больше интересует артхаусное кино. А снимаясь в мейнстриме, я все равно получаю большое удовольствие. На «Звездном пути» я радовался, как ребенок. Я, конечно, серьезно работал над персонажем, но при этом я же был на космическом корабле!

- В «Стартреке» такая космополитичная команда, все говорят на примерно одинаковом английском, хоть все выглядят немного по-разному. И вдруг появляется совершенно карикатурный русский. Зачем он был нужен?

- «Стартрек» ведь был выдающимся сериалом. В середине холодной войны в нем был русский персонаж. Во времена, когда о гражданских правах в США еще толком не мечтали, был черный персонаж, был китаец. «Стартрек» всегда оптимистично смотрел на общество. Причиной того, что все же это была карикатура, была холодная война. Они не знали, как говорят русские. Кто тогда в Америке знал русских? Но ведь тогда было столько пропаганды против русских, а в «Стартреке» был такой абсолютно не пропагандистский персонаж. Может, не очень точно показанный русский, но в этом сериале они смотрят на Россию просто как на часть общества. Соответственно, в этом фильме я просто хотел сделать оммаж тому Чехову. И все равно, он ведь не проявляется как типичный русский в американском кино. Он не террорист, не бандит и не пьяница. Это такой оптимистичный взгляд на Россию. У меня там акцент не настоящий, я говорю под шестидесятые года.

- А вас в Голливуде воспринимают, как русского или американского артиста?

- Американского, но всем очень интересно, откуда я родом и как там. Знаете, всем интересно то, чего они не знают. То, что неординарно для них. Я американец с русскими корнями. Конечно, всех интересует, что я русский, интересует то, что мои родители были фигуристы. Я понимаю, откуда это все идет, хоть это и раздражает. Если бы я встретил человека, выросшего в Сомали и приехавшего в Америку, мне было бы интересно, как себя чувствует в Америке человек из Сомали.

- Расскажите о «Терминаторе».

- Это ужасно интересно. Вроде два кино в одинаковом жанре, sci-fi. Но видение мира в этом кино совсем другое. В «Звездном пути» все очень оптимистично, хоть и есть отрицательный герой. А в «Терминаторе» мир апокалиптичный, за людьми охотятся, концентрационные лагеря, эксперименты на людях. Я играю там героя, который в первом «Терминаторе» защищал Сару Коннор от Шварцнеггера.

Часто в таких жанровых фильмах актерство уходит на второй план. Но мне повезло с обоими фильмами, мне было что играть. В первом – акцент, юмор, пластика русского, интерпретация оригинального Чехова. И в «Терминаторе» – кроме работы по адаптации оригинального персонажа, там еще есть его глубокая боль, он живет один, смотрит за маленькой девочкой, потерял все в жизни, за ним все время охотятся, он смог выжить, поэтому он дико злой, очень много паранойи… сложный персонаж для кино, которое принято называть попкорновым. Для меня это было очень интересно. Я люблю это, когда надо думать, работать, душу в это вкладывать. Иначе я не знаю, что делать, я же не модель.