Год дракона

«Кунг-фу увлекло всех парней…

…Эти парни были молний быстрей.

Наверное, было б еще страшней,

Если б их не учили бить поточней».

Так пел Карл Дуглас в своем мега-хите 1974 года Kung Fu Fighting. Возможно, он слегка переоценил количество людей, практиковавших «древнее китайское искусство» в середине семидесятых, но в остальном попал прямо в яблочко. Эти парни были быстрее молнии, они били точно в цель, и волна кунг-фу-лихорадки, захлестнувшая Запад после появления на экранах «Выхода дракона» – фильма, превратившего Брюса Ли в культового героя и открывшего публике боевые искусства, – и впрямь слегка пугала.

Дуглас теперь возглавляет список авторов, прославившихся единственной песней, а Kung Fu Fighting, набросанная за десять минут для того, чтобы заполнить вторую сторону грампластинки, вышла из разряда курьезов и стала популярным рингтоном и музыкальным сопровождением множества фильмов, от «Кунг-фу панды» до «Ниндзя из Беверли Хиллз» – самого воплощения китча. В 1974 году было продано 11 миллионов пластинок, что сделало этот сингл одним из самых успешных в истории. То, что изначально было проходной выдумкой, взорвало чарты и выкачало немало золота из культурного феномена, в какой-то момент граничившего с массовым психозом.

В июле этого года исполняется 40 лет с премьерного показа «Выхода дракона» – первого гонконгского фильма о боевых искусствах, спродюсированного крупной голливудской студией. Снятый при сотрудничестве Warner Bros., легендарной гонконгской студии Golden Harvest и компании самого Брюса Ли Concord Productions с более чем скромным производственным бюджетом в 850 тысяч долларов, этот фильм собрал к сегодняшнему дню более 200 миллионов. Действие картины, снятой по большей части на натуре в Гонконге, разворачивается вокруг Ли, шаолиньского мастера боевых искусств (его играет Брюс Ли). Британская разведка нанимает его для того, чтобы проникнуть в островную крепость таинственного Хана (Шек Кин), подозреваемого в торговле наркотиками. Ли также считает, что боевики Хана убили его сестру. Чтобы добраться до главаря, Ли становится участником единственного в своем роде турнира по боевым искусствам, проводящегося в океанской берлоге Хана.

Сюжет с явными аллюзиями на Джеймса Бонда (особенно «Доктора Ноу») незамысловат, как сюрикен. В то же время он увлекателен, динамичен и не отвлекает от главного – череды отлично срежиссированных поединков, где Ли с атлетической грацией Нуриева и неумолимой разрушительной силой Терминатора ногами, кулаками и ребром ладони пробивает дорогу сквозь сонм подручных Хана. Для рядового посетителя кинотеатра эти поединки – равно как и нечеловеческое мастерство Ли – стали настоящим открытием. Люди, прежде интересовавшиеся боевыми искусствами не больше, чем литографией, толпами стекались в кинотеатры и выстраивались в безумные очереди. И многие из них пошли куда дальше в своем увлечении кунг-фу и Брюсом Ли.

«ВЫХОД ДРАКОНА», изначально задумывавшийся как остроумный, но экономичный способ заработать на растущем интересе к боевым искусствами и гонконгским боевикам, часто считается отправной точкой лихорадки кунг-фу. Но фактически фильм стал лишь последним толчком, обрушившим скапливавшуюся в течение десяти лет лавину.

Боевые искусства (как правило, дзюдо или карате) начали появляться в голливудских фильмах с 30-х годов. Так, в «Ужасной правде» 1937 года есть запоминающаяся сцена, где филиппинский мальчик-слуга задает трепку Кэри Гранту при помощи джиу-джитсу. Однако все эти «хитрости» оставались прибежищем экзотических и зачастую сомнительных «азиатов», чем-то не очень честным и «неспортивным». И в критический момент не шли ни в какое сравнение с правилами маркиза Квинсберри и со старым добрым прямым в челюсть.

В Британии все это кардинально изменилось в 1962-м, когда Онор Блэкман впервые появилась в культовом фантастическом шпионском сериале «Мстители». Ее героиня, Кэти Гейл, была самой горячей штучкой, скрашивающей субботние вечерние часы со времен изобретения сдобных булочек. У затянутой в черную кожу, соблазнительной и не лезущей за острым словцом в карман красотки был черный пояс по дзюдо, и каждую неделю она с помощью своего мастерства повергала в прах тяжеловесов вдвое больше себя («Вот тебе, Филипп Мэдок! Ки-йя, Джон Джанкин!»).

Блэкмэн ушла из «Мстителей» в 1964-м, и ее заменила Дайана Ригг в роли Эммы Пил. Эта рокировка только подняла ставки. Не считая еще более обтягивающего костюма, в репертуар Пил по борьбе с преступностью входили карате и кунг-фу – куда менее женственные и более провокационные, чем деликатное искусство дзюдо. Выход сезона 1965-1966 совпал также с продажей сериала американскому каналу ABC. «Мстители» транслировались в Штатах с марта по декабрь 1966-го.

Годом раньше актер Роберт Конрад дебютировал на телевидении в роли Джеймса Веста в шоу «Дикий, дикий Вест», еще одном популярном сериале. Его создатель Майкл Гаррисон описывает свое детище как «Джеймс Бонд верхом» (т.е. «Человек из U. N. C. L. E.» встречает «Человека из Ларами»). Конрад изучал кунг-фу в школе Брюса Ли в Северной Калифорнии, и продюсерам шоу очень хотелось, чтобы он продемонстрировал свое мастерство на экране. В конечном счете секретный агент времен Гражданской войны, владеющий искусством кунг-фу, был не большим анахронизмом, чем паровой киборг.

Дальнейший толчок росту популярности восточных боевых искусств в 1966 году дал выход «Зеленого шершня», телевизионной версии старой радиопостановки. По замыслу, заглавную роль в нем играл Ван Уильямс, однако любовь зрителей заслужили в основном лихие приемчики Като, его напарника-китайца (одна из первых ролей Брюса Ли на Западе).

Боевые искусства стали заметны и на большом экране. В 1967 году независимый режиссер и политический активист (а впоследствии кандидат в президенты) Том Лофлин поставил байкерскую драму «Рожденные неприкаянными» и сыграл в ней главную роль. Кроме появления в кадре голливудской звезды Джейн Рассел фильм этот славен экранным дебютом знакового героя Лофлина, Билли Джека – навахо-полукровки, бывшего «зеленого берета», вьетнамского ветерана, защитника угнетенных и борца с несправедливостью, поражающего противников с помощью хапкидо.

Фильм оказался достаточно успешным, чтобы Лофлин взялся за продолжение. Режиссер закончил «Билли Джека» только в 1971-м, и к тому времени у него не осталось денег на выпуск картины в прокат. Warner Bros., решившись вступить в неизведанные воды, взяла дистрибуцию на себя. При поддержке студии «Билли Джек» собрал неплохую кассу. Warner зашла еще дальше, выпустив в 1972 году сериал «Кунг-фу» с Дэвидом Кэрредином в роли шаолиньского монаха, разгуливающего по Дикому Западу и проповедующего растаманскую «восточную» мудрость, игру на тростниковой флейте и уличные драки в замедленной съемке. Хотя «Кунг-фу» вряд ли можно назвать чемпионом рейтингов, он был достаточно популярен, чтобы убедить Warner: из боевых искусств можно выжать неплохие бабки. Студии грозило банкротство, так что она остро в этом нуждалась.

На пороге финансового кризиса Warner приняла практичное решение подзаработать на черных актерах в «Суперфлай» – боевике, где каждый второй персонаж владел кунг-фу. Справедливо решив, что именно это послужило одной из основных причин коммерческого успеха фильма, Warner начала импортировать боевики из Гонконга. Тут компания немедленно наткнулась на золотую жилу в виде «Короля бокса» студии Shaw Brothers (в США вышел под названием «Пять пальцев смерти»). За ним последовал «Кулак ярости», который, во многом благодаря присутствию Брюса Ли, к тому времени ставшего суперзвездой в Китае, намного поднял кассовые сборы. Признав, что фильмы с боевыми искусствами вырвались из грайндхаусной категории «Б», Warner решила пойти ва-банк, сняв первый англоязычный фильм про восточные боевые искусства, нацеленный на широкую международную аудиторию. «Выход дракона» взорвал американские кинотеатры 26 июля 1973 года, как кулак, впечатавшийся прямиком в солнечное сплетение.

«Великие боевики того времени, – говорит Рик Майерс, автор книги “Фильмы ярости: Кино кунг-фу”, – “Грязный Гарри”, “Планета обезьян” скатились до посредственности; Джеймс Бонд превратился в фарс благодаря Роджеру Муру. [Людям] хотелось чего-то настоящего: никаких тросов, никаких спецэффектов, никаких дублеров. А затем появился “Выход дракона”. Внезапно на экране возник настоящий супра-герой, сражающийся в уникальном, присущем только ему одному стиле. Такой тесной связи со зрителями не было со времен Дугласа Фэрбенкса в эпоху немого кино».

БРЮС ЛИ, родившийся в Сан-Франциско в 1940 году, вырос в Гонконге, где с пяти лет снимался в кино. Он начал изучать кунг-фу стиль «вин чунь» в двенадцать лет, после того как его избила уличная банда подростков (его формальное обучение длилось всего пять лет).

Будучи в чем-то и сам трудным подростком, Брюс Ли вернулся в Штаты в 1959-м после многочисленных неприятностей с гонконгской полицией. Он изучал философию в Университете Сиэтла и доводил до совершенства свой уникальный стиль кунг-фу, а в 1963-м открыл первую школу. Случайная встреча со стилистом по прическам, работавшим со знаменитостями, Джеем Себрингом, привела к знакомству с телевизионным продюсером Уильямом Дозье, пригласившим Брюса сниматься в «Зеленом шершне». За ним последовали другие незначительные роли, среди которых наиболее заметным было появление в фильме «Марлоу» 1969 года, где Брюс голыми руками (и ногами) разносит офис Джеймса Гарнера.

Недовольный своей карьерой в Штатах, в 1971-м Ли вернулся в Гонконг. Там на него вышел легендарный продюсер Рэймонд Чоу, мечтавший заполучить актера для своей недавно основанной компании Golden Harvest Productions (Ли и понятия не имел, что «Зеленый шершень» превратил его в культовую фигуру в Гонконге). Два фильма Чоу, в которых снялся Ли – «Большой босс» и «Кулак ярости», – сделали актера суперзвездой, что подтолкнуло его к созданию собственной компании и к тому, чтобы написать сценарий, поставить и сыграть главную роль в следующем фильме, «Путь дракона» (или «Возвращение дракона») 1972 года. Фильм снимался в Риме и имел весьма солидный бюджет. Вместе с Ли в нем сыграли кореец Ван Ин-Сик, американец Роберт Уолл, а также впервые упомянутый в титрах чемпион США по карате Чак Норрис. «Дракон» прошел с грандиозным успехом, и вскоре последовал звонок из Голливуда.

«Настало время Брюса Ли, – говорит Бей Логан, кинопродюсер, специалист по азиатскому кино и автор книги “Гонконгские боевики”. – Были и другие актеры, столь же стремительно врывавшиеся в кино – Марлон Брандо, Джеймс Дин, Роберт Де Ниро, – но не с помощью боевых искусств. Он – нечто особенное, потому что был невероятно магнетичен, даже когда не дрался. Он заставлял зрителей поверить, что способен повторить в реальной жизни все то, что проделывал на экране. Такого доверия не вызывала ни одна звезда боевых искусств ни до, ни после него».

В Штатах «Выход дракона» вызвал волну интереса к кунг-фу, но тамошние многочисленные школы вполне могли удовлетворить запросы публики. В 60-х, когда искусство рукопашного боя начало обретать популярность, они начали появляться как грибы после дождя. Ситуация в Великобритании была прямо противоположной. Здесь количество желающих обучаться намного превосходило число имеющихся школ. В своем интервью «Радио 4» Боб Уэзэрелл, в то время тренер, а сейчас генеральный секретарь Британского совета по восточным боевым искусствам, рассказывал, как люди выстраивались по четыре в ряд в очередь у дверей его школы. Претенденты буквально осыпали его деньгами, лишь бы получить место на следующих занятиях.

«Это была какая-то идеологическая революция, – говорит мастер Джеймс Синклер, тогдашняя юная звезда кунг-фу, а теперь главный инструктор Великобританской ассоциации вин чунь, основанной им в 1985 году. – Люди были поражены [Брюсом Ли]. На выходе [из кинозала] они колотили и пинали воздух, но без всякой злости или угрозы. Скорее их заражала сама атмосфера его фильмов – энтузиазмом и желанием испытать себя в боевых искусствах».

Согласно словам Синклера и вопреки расхожему мнению, большинство желающих изучать кунг-фу отнюдь не мечтали о победах в барных потасовках.

«Атмосфера у нас никогда не была воинственной, – рассказывает он. – Кто-то, может, и приходил для того, чтобы научиться лучше драться, но такие люди уходили очень быстро, как только понимали, что “кунг-фу” переводится приблизительно как “тяжелая работа”. Загадочность, ключ к внутреннему спокойствию и невероятное боевое мастерство привлекали очень много молодежи. На занятиях было полно юных пытливых умов».

Как ни удивительно, дело портили именно тренеры, в особенности так называемые «кунг-фу ковбои», поналезшие из всех щелей, чтобы нажиться на вспыхнувшем ажиотаже. «Их было хоть пруд пруди, и лучше было не встречаться с ними на узкой дорожке, – вспоминает Синклер. – Это были бандиты и дельцы, которым не терпелось сорвать куш, но которые зачастую обладали крайне ограниченным опытом. Некоторые из тех, кто объявлял себя мастерами кунг-фу, владели только карате. Кое-кто даже утверждал, что обучался у Брюса Ли и его наставника Ип Мана, что было наглой брехней».

В этой наэлектризованной атмосфере обычным делом стали вызовы на поединки между тренерами, спровоцированные самолюбием, соперничеством или дележом территорий. «Кунг-фу было новым явлением в Великобритании, и его совершенно не контролировали, – рассказывает Синклер. – Случались поединки между “старой гвардией” кунг-фу и новыми школами. Однако сражались не главные тренеры – за них отдувались ученики». Синклер живо вспоминает один случай, когда ему приказали защищать честь школы. Бой завершился после того, как Синклер повредил глаз сопернику, и ему до сих пор неприятно вспоминать об этом. «Другие были еще хуже, – мрачно говорит он, – но я не собираюсь делать им рекламу. Поединки часто начинались из-за хвастовства или взаимных оскорблений, но в большинстве случаев дрались за территорию, то есть за деньги. Эти бои потенциально могли завершиться смертельным исходом. Не было ни правил, ни судей – противники били друг друга головами, кусались, царапались, разрешались удары в любые части тела. От убийства бойцов удерживала лишь честь. Никто не добивал побежденного противника, но часто случались тяжелые травмы. Вспоминая об этом сейчас, я думаю, что мы вели себя очень глупо».

Несмотря на все это, Синклер твердо убежден в том, что взрыв интереса к боевым искусствам, вызванный «Выходом дракона», – явление позитивное. «Тут и спорить не о чем, – говорит он. – Такая реклама пошла бы на пользу любому роду деятельности, от атлетики до вязания. Интерес публики способствует расцвету всех видов боевых искусств. Многие из того поколения до сих пор не оставили тренировки. И я постоянно наблюдаю, как люди, которые пришли учиться, не просто хотят освоить боевые приемы – они хотят испытать нечто необыкновенное. “Выход дракона” стал катализатором этого процесса».

ЧТО КАСАЕТСЯ ВСЕГО ОСТАЛЬНОГО, «Выход дракона», несомненно, оставил неизгладимый след в поп-культуре. И сейчас, спустя сорок лет, редко увидишь сцену драки без элементов восточных боевых искусств, даже там, где этого не ожидаешь – к примеру, в серии фильмов о Шерлоке Холмсе Гая Ритчи. Звезды восточных боевых искусств, особенно Джеки Чан и Джет Ли, стали легендами большого кино, слова «кунг-фу» (в бытовой речи ставшие общим обозначением восточных боевых искусств) теперь не менее популярны, чем «чоп суи», а Брюс Ли, когда-то не известный почти никому, не считая группы преданных поклонников, стал не менее узнаваем, чем Брюс Уиллис. Однако, несмотря на энтузиазм, с которым непосвященные воспринимают руко- и ногомашество на большом и малом экранах, и Бей Логан, и Рик Майерс сетуют на то, что Голливуд не захотел понять: «Выход дракона» открывает новое направление.

«Не отрицаю, что в том или ином виде боевые искусства сейчас распространены повсеместно, – говорит Логан. – Но долгие годы действовало одно четкое правило: чем масштабней фильм, тем хуже боевые сцены. Поглядите на драки в двух первых бэтменовских фильмах Тима Бертона или в серии “Смертельное оружие”. Граница пролегла между “Солдатом”, фантастическим боевиком с постановкой драк в духе старой школы, и “Матрицей”, фантастическим боевиком с драками в стиле Гонконга. Голливуду потребовалось много времени, чтобы принять гонконгский стиль. Я брал интервью у множества американских режиссеров и продюсеров, уверявших меня, что публика никогда не выдержит “этого гонконгского дерьма”. Ха! После “Матрицы” (и “Крадущегося тигра”) американские студии либо нанимают гонконгских режиссеров боевиков, либо берут хореографов, копирующих драки в этом стиле».

«Каждый раз, когда кажется, что кунг-фу может сделать шаг вперед, Голливуд принимает все возможные меры, чтобы он сделал два шага назад, – замечает Рик Майерс. – Боевые приемы Пирса Броснана в фильме “Золотой глаз” безупречны – значит, в нескольких следующих фильмах бондианы он снова будет тупо махать кулаками. “Кунг-фу панда” – один из лучших фильмов о кунг-фу, а в “Кунг-фу панда 2” – сплошь хаотичная драка и ни секунды настоящего кунг-фу. Почти все режиссеры боевиков, которых я знаю, преклоняются перед Брюсом. Но те, кто утверждает, что драки в “Борне”, “Бэтмене” или “Крепком орешке” поставлены в стиле Брюса, скорее таким образом признают его авторитет, чем говорят правду».

Все это выставляет «Выхода дракона» в весьма противоречивом свете. С одной стороны, он принадлежит к самым значимым фильмам в истории кинематографа. С другой – это планка, которую так и не удалось до конца взять. К сожалению, нам никогда не узнать, как Брюс Ли справился бы с этим противоречием. 20 июля 1973 года, всего за шесть дней до премьеры «Выхода дракона», он скоропостижно скончался в результате приема лекарственного препарата. С его смертью мир потерял одну из самых неповторимых и харизматичных кинозвезд, настоящего первопроходца, едва начавшего реализовывать свой громадный потенциал.

«Ему не удалось полностью созреть, – говорит Майерс, – и это загнало фильмы о кунг-фу в ловушку, из которой им еще только предстоит вырваться, несмотря на успех “Крадущегося тигра”, “Кунг-фу панды” и “Каратэ-пацана” Джеки Чана. И поскольку даже самые преданные из поклонников Брюса только копируют его, вместо того чтобы воспользоваться его уроками и создать нечто новое, мы застряли в порочном круге все более и более бледных подражаний. В общем, без Брюса, который мог бы проторить тропу, остается только “Выход дракона” и то, что могло и должно было прийти следом за ним».

*Этот материал был опубликован в журнале Empire за июль 2013 года