Интервью с Чарли Ханнэмом

Так что, Чарли, опять спасаете мир?
Да, вы знаете, ничего особенного. Кто-то же должен это делать. (Смеется.)

Вы чувствуете груз невероятной ответственности на своих плечах?
Чувствовал, пока на мне был надет этот костюм на заклепках, которые так давили на плечи. Было такое ощущение, будто кто-то прижимал меня к земле по четырнадцать часов в день.

Как проходил процесс облачения в этот костюм?
По всей видимости, это что-то вроде водолазного костюма. Он был похож на пористый гидрокостюм. По сути, это как резиновый гидрокостюм со вставками прочного пластика, служащего для воссоздания углеродной брони, каждый кусок которой крепится отдельно. Так что процесс надевания костюма затягивался минут на тридцать, а чтобы его потом снять, требовалось уже около пятнадцати минут.

Но главной проблемой в первые две недели было то, что работа шла очень и очень быстро, по одиннадцать часов в сутки, так как на процесс подготовки к съемкам этого фильма было отведено довольно мало времени, и на то были определенные причины. И никто даже не подумал о том, чтобы встроить в костюм специальный клапан, который позволил бы сходить в туалет, не снимая его. Так что, как вы можете себе представить, если на то, чтобы снять и снова надеть костюм, уходит сорок пять минут, при таком напряженном графике съемок вам вовсе не захочется постоянно снимать и надевать его, но в нем очень жарко, поэтому приходится пить много воды – и тут уже возникают проблемы.

И никто не попытался разрезать его ножом?
Нет, но я слышал о чем-то подобном. Какой-то парень из Legacy, который разработал эти костюмы, делал похожие и для других персонажей, и на съемках какого-то другого фильма один из актеров, которому лучше остаться неизвестным, разрезал его от верха до низа, чтобы решить эту проблему. А затем, сразу после того, как он это сделал, проходили съемки эпизода, во время которого костюм начал развеваться на ветру, и это стало серьезной проблемой. Но через пару недель они сделали мне специальный клапан для таких целей, поэтому дальше все шло хорошо.

Как вы получили эту роль? Как все это стало возможным?
Я встретил Гильермо пару, вернее, уже несколько лет назад, когда он снимал фильм «Хеллбой 2», и он попросил меня зайти и пообщаться с ним. Не знаю, хорошо ли вы помните сюжет этого фильма. В нем речь шла о принце и принцессе, которые были абсолютно идентичными близнецами. Он уже выбрал актрису на роль девушки, и я заинтересовал его как возможный вариант на роль парня, однако, когда нам наложили грим, оказалось, что мы с ней недостаточно похожи. Но нам понравилось работать друг с другом, и мы получили массу удовольствия, общаясь в процессе прослушивания, гримирования и прочих занятий. Поэтому, думаю, он следил за моими работами в течение всех этих лет, а благодаря довольно близкому знакомству с Роном (Перлманом) он также увидел мою игру в сериале «Сыны анархии».

А потом он почему-то выбрал именно меня на роль парня, который должен был спасти мир в этом фильме. И он пригласил меня в свою знаменитую «берлогу», Bleak House, где мы просидели и проговорили несколько часов подряд. Не было ни сценария, ничего такого, что я мог бы прочесть, и он просто сказал: «Слушай, там будет такой гигантский робот, который перебьет всех монстров, а ты будешь в голове у этого робота и спасешь мир. Ну как, хочешь в этом сняться?» И я ответил: «Да, звучит здорово. С таким режиссером я готов сняться в любом фильме».

А как складывались ваши рабочие взаимоотношения с Гильермо?
Просто чудесно. С ним невероятно приятно работать. Он очень-очень добрый и щедрый, компанейский человек. Я даже не могу подобрать слова, которые смогли бы выразить мое отношение к нему. Мы оба получили огромное удовольствие от совместной работы. И он уже даже предложил мне одну из главных ролей в своем следующем фильме, который только планирует снимать, поэтому наши взаимоотношения развиваются в нечто такое, о чем я всегда мечтал, а именно в возможность снова и снова работать с одним и тем же режиссером, поддерживая длительные дружеские отношения.

Он даже выразил желание снимать меня во всех своих будущих англоязычных фильмах. По окончании съемок он сказал: «Эй, друг, теперь ты в деле». И я спросил: «Что ты имеешь в виду?» А он ответил: «Я планирую приглашать тебя в каждый из своих будущих англоязычных фильмов».

Как это уже происходит в случае с Роном Перлманом?
Да, как с Роном. Кстати, он очень и очень искренний человек, он всегда держит слово, но я даже не ожидал, что уже три месяца спустя он пригласит меня еще на одну главную роль. Я думал, что, может быть, в следующем фильме он предложит мне поработать подсобным рабочим или что-то вроде того. (Смеется.)

Не могли бы вы рассказать нам, что привело вас в кинематограф? В детстве вы любили кино?
О, я вырос на северо-востоке Англии, в городе Ньюкасл-на-Тайне. Когда-то это был настоящий оплот промышленной революции, а потом вся деятельность потихоньку начала затухать. Угольные шахты закрылись, судоверфи закрылись, все производственные площадки текстильных фабрик были перемещены куда-то в другие места, и нижние слои населения, составлявшие его основу, оказались не у дел. А ведь это по-настоящему удивительные люди, те, кого называют «солью земли», но сейчас они попали в крайне неблагоприятную социально-экономическую ситуацию.

Я был странным ребенком и смотрел на жизнь философски. Думаю, я оказался на грани масштабного экзистенциального кризиса уже в возрасте пяти лет. Помню, как я оглядывался по сторонам и размышлял о том, что все вокруг меня весь день были заняты только тем, чтобы делать что-то ради выживания в этой суровой реальности. И я думал: «Боже, что же такого есть в этих людях, если они так стремятся выжить?»

И так как я не чувствовал себя особо счастливым, я часто искал убежища в фильмах. Мне нравилось смотреть фильмы и переноситься в другие миры, которые мне так нравились, в которых мне хотелось жить самому. И в какой-то момент времени эти два увлечения слились в одно. И мне подумалось, что если я смогу сам сниматься в фильмах, то в конце своей жизни, оглядываясь на весь пройденный путь, почувствую – пусть не в том самом великом смысле, в каком наша работа как актеров оказывается по-настоящему важной и значительной, а хотя бы для себя лично, – что мне удалось прожить эту жизнь не напрасно.

С чего началась ваша карьера в кино?
Был один телесериал, который показывали в Ньюкасле, под названием «Байкер-гроув», я начал в нем сниматься, когда мне было восемнадцать. Когда я принял участие в трех эпизодах этого сериала, мною заинтересовался агент по подбору моделей. Дело было так: я пришел на показ мод с мамой, там были агенты по подбору моделей, и один из них подошел ко мне. В итоге я был моделью для рекламы мороженого Wall's, и мне это совершенно не понравилось. И я сказал себе: «Что ж, работа модели точно не для меня». Мне не удалось попасть в «Байкер-гроув» через агентство по подбору актеров, я попал туда благодаря встрече с выпускающим директором сериала. И тогда я сказал в агентстве: «Слушайте, я больше не хочу работать моделью, но если вы будете направлять меня на актерские прослушивания, я буду безумно рад».

Затем я поступил в колледж, чтобы изучать теорию и историю кинематографа. Меня не направляли ни на какие прослушивания, и я продолжал надоедать им своими просьбами, они постоянно предлагали мне варианты модельной работы, а я постоянно от них отказывался, чем они были крайне разочарованы. А потом в конце концов они направили меня на прослушивание, и это были пробы для сериала «Близкие друзья», в котором я и получил роль.

И который в итоге получил международное признание.
О да, и это было первое в моей жизни успешное прослушивание, а потом было еще, наверное, около четырехсот неудачных. Думаю, как-то так все и устроено в этой вселенной. Если ты нашел свое призвание и по-настоящему сильно хочешь чего-то добиться, она даст тебе небольшой толчок в нужном направлении, а вот потом, приятель, она заставит тебя попотеть.

В этом фильме Гильермо Дель Торо сделал то, чего не делал никогда прежде: он позволил своим актерам импровизировать на съемочной площадке. А у вас была такая возможность?
О да, была, на самом деле я чувствовал такую свободу, что даже не мог себе представить, что он не поступал так раньше. Серьезно. И это было просто удивительно, потому что он делал все с такой легкостью.

У вас остались какие-то сувениры на память об этих съемках?
Нет. Были разговоры о том, чтобы оставить себе один из костюмов, но если бы они мне это позволили, я бы, пожалуй, тут же его сжег, потому что к концу съемок просто невероятно устал его носить, и я подумал, что будет лучше, если его заберет кто-то другой.

Вы уже сказали, что модельный бизнес не для вас, но все же я должен задать вам один вопрос, ответ на который наверняка хотели бы узнать все женщины мира. Как вы накачали такой пресс?
 (Смеется.) К сожалению, ответ на этот вопрос только один, и это частые физические тренировки и действительно правильное питание. Изначально фильм должен был начаться сценой из настоящего, затем должен был идти ретроспективный эпизод, после которого действие снова переносилось в настоящее. И в первой сцене фильма я должен был тренироваться в совершенно бешеном темпе, чтобы справиться со своими эмоциональными переживаниями и не сойти с ума. И когда я только соглашался на все это, Гильермо сразу же предупредил меня: «Знаешь, в первом же кадре фильма будет показана твоя спортивная тренировка. И ты должен выглядеть так, чтобы мы сразу же поверили, что именно такой парень может спасти мир». И я сказал: «О боже». В то время как раз шли съемки сериала, в котором я снимался, и мне приходилось очень много работать. Наш съемочный день длился по четырнадцать-шестнадцать часов, а после этого я шел в спортзал и занимался по два часа, каждый день, шесть дней в неделю.

Как вам удавалось поддерживать себя в тонусе? Много кофе?
Единственный реальный способ – это полный отказ от каких-либо стимуляторов вообще. Если начинаешь пить кофе или принимать стимулирующие таблетки вроде Five-Hour Energy или Red Bull – тебе конец. Пять с половиной литров воды в день плюс экологически чистые фрукты и овощи – вот единственный способ получать достаточно энергии для всего этого. Довольно интересно наблюдать за людьми, которые все делают неправильно – принимают различные стимуляторы, выпивают по десять чашек кофе в день и потом жалуются на протяжении всех десяти рабочих часов: «Я так устал». А у меня были просто неограниченные запасы энергии, при том что весь день я просто пил воду. Я считаю так: твое тело – это живой организм. Как же оно, по-твоему, отреагирует, если ты начнешь пичкать его ядом?

Вы могли бы рассказать о своей подготовке к сцене боя с Ринко?
Это было здорово. Еще в детстве, помню, посмотрел вместе с мамой фильм «Алый первоцвет» и спросил ее: «Боже, как же они это делают? Они ищут кого-то, кто умеет ездить верхом и драться на мечах?» А мама ответила: «Нет. Они, наверное, находят актера, которого хотели бы снять в этом фильме, а потом учат его все это делать». И в шесть лет эта мысль просто взорвала мой мозг. Я тогда подумал: «Это же самая классная работа на свете». С тех пор я так и считаю. И когда я начал сниматься и делать все это сам, это оказалось действительно классно. А увидев, как Гильермо ставит такие сцены в своих фильмах – в «Хеллбое» и в других, – я подумал, что он обязательно включит что-то подобное и в этот фильм.

Отвечая на ваш вопрос, могу сказать, что еще до начала съемок я восемь недель ходил по субботам и воскресеньям, каждый день и все выходные, ходил и тренировался в спортзале партнера Брюса Ли. У него просто потрясающий спортзал в Марина-дель-Рей, там я и научился всему этому. И это было круто.

Сам бой на палках?
Да. Ринко и я выполнили большинство всех трюков сами. Иногда, когда была моя очередь атаковать, я просил, чтобы ее подменила дублерша, потому что очень боялся травмировать Ринко, ведь мы дрались по-настоящему. То есть мы все делали в полную силу, а с такими палками если ошибешься, то все может закончиться трагически.

И я не зря боялся. Слава богу, там была эта чудесная женщина, дублер Ринко, самая быстрая женщина в мире. Она чемпион мира в семи различных видах боя с оружием. И она самый быстрый боец в мире. Она принимала участие в шоу под названием, кажется, «Человек против животного» на канале National Geographic, и там проверяли скорость ее удара в сравнении со скоростью реакции гремучей змеи, и она оказалась быстрее змеи, выиграв три раза из трех. Но она оказалась недостаточно быстрой для меня. (Смеется.)

Через три дня после отъезда из Торонто у нее была назначена свадьба, а мы как раз снимали эту сцену боя, и был момент, когда я должен был нанести колющий удар, от которого она должна была уклониться. Но после десяти часов съемок она просто не смогла наклониться достаточно быстро, и я ударил палкой прямо ей по скуле! И вот она вернулась в Лос-Анджелес, чтобы выйти замуж, с огромным синяком прямо под глазом.

О нет!
Именно так. Но я тогда сказал ей: «Ты же чемпион мира в семи видах боя. На свадьбе у тебя обязательно должен быть синяк под глазом». И она ответила: «Ну да».

А что вы можете сказать о своей работе с Идрисом Эльбой?
Идрис просто великолепен. Тут я вел себя, как Райли Беккет – мы общались за пределами съемочной площадки практически так же, как и в кадре. Иногда я просто обожал Идриса, я испытывал к нему невероятное уважение и восхищение, но иногда мне хотелось его хорошенько побить. (Смеется.)

А что насчет Ринко? Ее когда-нибудь хотелось побить?
Нет, только не Ринко. Ринко – самый очаровательный, приятный, милый и мягкий человек. Она просто невероятная. И, должен сказать, мы все такие крутые парни в фильме, но когда мы попали на базу подготовки пилотов, твердо уверенные в своей крутости, и оказались буквально заперты на ней, все мы в конечном итоге просто сломались от постоянного напряжения и переутомления. Но Ринко, клянусь, она ни разу не пожаловалась. Гильермо часто говорит об этом, и это действительно так и было. Не знаю, в чем тут дело – в каких-то культурных особенностях или в чем-то еще, но она словно обрела дзен в этом месте, и хотя для нее все было даже труднее, чем для остальных, она никогда не жаловалась.