Поднимите мне веки: рецензия на фильм «Диббук»

Яков покидает хасидскую общину и пытается жить с новыми ценностями. Вместо религии — простые обывательские радости, с которыми мужчине предстоит встретиться, кажется, впервые (например, познакомиться с девушкой и договориться о свидании). Но стоит Якову лишь выйти от друзей, как прошлое даёт о себе знать: на улице его встречает знакомый раввин, предлагающий непыльную работёнку. Герою нужно будет всего лишь стать шомером и провести ночь с телом недавно усопшего старика. Попав в дом, он выясняет, что жена покойного резко против Якова (изначально заниматься этим должен был один из родственников), а вскоре сталкивается с жуткой проблемой: оказывается, что по комнатам бродит злой дух Диббук. И выжить можно, только если провести ритуал до конца.

Дэйв Дэвис в роли Якова Ронена на кадре из хоррора «Диббук»

Сюжетные детали «Диббука» в некоторой степени пересекаются с образами из классического «Изгоняющего дьявола». Человек, утративший веру и обретший её только после столкновением с потусторонним. Зловещий дом (или же, как вариант, непосредственно тело), где поселился демон. Размышления о травме, вине и, наконец, путь к искуплению. Последнее в фильме дебютанта Кита Томаса выражается в страшной тайне Якова — бездействии, приведшем к смерти ребёнка. Эта незамысловатая интрига раскрывается не сразу, но именно в момент срыва покровов превращает околокультурологическую страшилку в излюбленный современными творцами жанра сеанс психотерапии. Как выяснится, Яков давно не принимал таблетки и всё происходящее вокруг него (страшные чудища, прячущиеся в темноте, жуткие воспоминания, шёпоты и крики) могло оказаться галлюцинацией.

Дэйв Дэвис в роли Якова Ронена на кадре из хоррора «Диббук»

Хотя по итогу «Диббук» более чем буквален. Травма не пытается сместить мифологию: происходит скорее синергия рационального и иррационального мотивов. Даже происхождение экранного Диббука плотно связано с темой холокоста — то есть не оторвано от реальности, а, напротив, делает её и без того устрашающей. Есть в выверенности, сложносочинённости картины Кита Томаса нечто жуткое. И это проявляется не столько в форме (смеси эстетского подхода к съёмке хоррора и старого голливудского формата с джампскейрами и простыми мизансценами), сколько в едином образе дома с духом, где укладываются и личная трагедия, и национальные переживания, и, наконец, отголоски осознанно забытой культуры.

Вообще по такой логике у «Диббука» куда больше общего со, скажем, «Вием», нежели с «Изгоняющим дьявола». Произведение Гоголя, да и фильм дуэта Ершов-Кропачёв, напомним, тоже размышляли на тему религии и жизни, мифа и нового народного сознания. Тут, кстати, тоже немало сюжетных пересечений: герой, вынужденный проводить ночь с трупом, пространство дома/церкви как полигон для сражения зла и добра, испытание человеческой веры и так далее. Вывод, в общем-то, можно сделать незатейливый, но важный по отношению к самому «Диббуку»: его история и детали при всей универсальности всё же обладают тем идейным национальным колоритом, которого так не хватает хоррорам на стыке двух культур. Это, разумеется, не значит, что Томас смог подчинить себе уже описанный шаблон, но двигается он, очевидно, в нужном направлении.